На трудных дорогах войны. В борьбе за Севастополь и Кавказ - [92]

Волжская флотилия, которой командовали сперва контр-адмирал С.М.Воробьев, а затем Д.Д. Рогачев, а начальниками штаба были П.А. Трайнин, а после него М.И. Федоров, получила сперва задачу артподдержки войск Сталинградского фронта. А когда вскорости противник стал забрасывать Волгу минами, была поставлена вторая, более важная, уже государственной значимости задача по обороне объекта стратегического назначения: тралением и прикрытием нефтеналивных судов мощной артиллерией воспрепятствовать противнику прервать нашу единственную рокадную магистраль государственного значения. Почему и состоялось несколько постановлений Государственного Комитета Обороны по усилению обороны Волжской магистрали и, прежде всего, увеличению кораблей флотилии для траления и сопровождения судов. Было увеличено количество тральщиков с электромагнитными и акустическими тралами, по обоим берегам и на фарватерах (на катерах) устанавливались сотни постов для наблюдения за падением мин и засечки мест их для обвехования и надежного траления этого места. Увеличивалось число зенитной артиллерии на кораблях, охраняющих суда, ПВО страны наращивала усилия по прикрытию Волги с воздуха. На Волгу прибыл ученый И.В. Курчатов для теоретических расчетов и обоснования практических мер по созданию магнитно-акустических тралов и по их размагничиванию, полученных на основании данных, полученных в результате волжских образцов вражеских мин.

Под неослабным контролем ГКО, Ставки, Гештаба и наркома ВМФ развернулась ожесточенная битва за Волгу в воздухе и на воде, на самой реке, силами Волжской флотилии, транспортного флота, с привлечением большой массы гражданского населения для наблюдения падения мин, чтобы не остановилась река нефтяная, не остановился боевой мотор Красной Армии. Борьба за доставку горючего разрасталась с каждым днем. И теперь каждому стало ясно, что нефть является стратегической целью обеих сторон. За нее и пути ее доставки шли ожесточенные сражения на Северном Кавказе, у Сталинграда и на самой Волге. И с их победным исходом Гитлер связал свою победу над Советским Союзом. Задумка Гитлера – вести борьбу за нефть на таком широком фронте от Саратова и до Баку – была чрезвычайно коварной и опасной для нас. Враг держал в своих руках инициативу и навязывал нам свою волю. Мы оказались в отчаянном положении. И недаром же появился приказ 222, имевший целью воздействовать на умы сражавшихся.

Рассматривая эти сражения, нам не надо сбиваться на упрощения в оценке врага – его командования и войск. При этом неуместно пользоваться бранными эпитетами, давать неквалифицированные оценки – это несерьезно и не делает чести пишущему. Тем более, что сейчас это на руку нашим недругам. Слов нет, Гитлер и его окружение допустили роковой просчет в оценке нашего общественного строя, его военно-экономических возможностей, морально-политической стойкости нашего народа, проявили авантюризм. Но ведь поначалу какую могучую военную машину создал Гитлер и в сочетании с искусными приемами, опытом германских генералов и офицеров и дисциплиной войск, он подмял Европу и глубоко проник в нашу страну, куда не ходил никакой другой враг. Мы воевали с умным, опытным, сильным и коварным врагом. Этим, как и другим, объясняется наше отступление. И победа наша тем высоко и ценится, что мы повалили лучшую армию мира. Отступать перед полоумками – зазорно, да и победа над таким – не велика честь. Любители подвешивать врагу дурацкие ярлыки не задумываются, что этим они принижают врага – его ум и мощь – тот покушается на нашу победу! Победу исторического значения на все века.

К середине августа враг подступился к Сталинграду, усиленно минировал Волгу. А на Северном Кавказе армии Северо-Кавказского фронта вели бои в западных предгорьях Кавказского хребта, на подступах к Новороссийску и Туапсе. У Каспия, на Тереке, куда отошли остатки 37-й армии и где переформировывалась 9-я армия, создавал оборону Закавказский фронт, выдвигая с тыла на север войска. Между войсками Северо-Кавказского фронта, оборонявшимися на западе в предгорьях Причерноморья и войсками Закавказского фронта на востоке – на Тереке, то есть в центральной части северных предгорий Кавказского хребта (примерно от Майкопа и до Нальчика), где наступали вражеские горные дивизии, там наших войск не было.

После того как гитлеровское командование перенацелит 4-ю танковую армию с Кавказа к Сталинграду, Нижняя Волга и Прикаспийская низменность, от Сталинграда и до дельты Терека (Калмыкия, Черные земли, Ногайская степь) не будут заняты противником, как я уже говорил, у противника просто не хватало войск, чтобы охватить такие огромные пространства. Тут образовался большой разрыв, никем не занятый. Это показатель несоизмеримости целей и возможностей фашистской Германии. У 80-миллионной страны мобилизационные людские ресурсы были на исходе – много дополнительных дивизий не подашь на фронт.

Во второй половине августа противник занял Ставропольский край и Кубань – родину мою. На западе враг нацелился на Новороссийск и Туапсе, а на востоке – через Терек к Грозному и далее к Баку. А в центре Кавказского хребта противник мог прорваться через перевалы в Закавказье и к Черному морю. И прежде всего, по Военно-Сухумской дороге, от Черкесска, Карачаевска, через Клухорский перевал, к Сухуми; по Военно-Грузинской дороге, от Беслана, Алагира, через Мамисонский вал, к Кутаиси; по Военно-Грузинской дороге, от Орджоникидзе, через Крестовый перевал к Тбилиси.