На суше и на море, 1987 - [53]

Алек считает, что с самого начала экспедиция была скверно подготовлена. Берк не имел походного опыта, не знал особенностей австралийского климата. Его с полным основанием можно назвать дилетантом. Люди подбирались произвольным образом, и это привело к бесконечным конфликтам и раздорам. Экспедиция в строгом смысле слова кончилась в тот момент, когда Берк распылил силы, оставшись без врача и не обеспечив связи с тылом. Кроме того, атмосфера ажиотажа вокруг «Великой австралийской гонки» заставила Берка принимать поспешные решения, исходя не из сложившейся ситуации, а под давлением обязательств, наложенных на негр Мельбурном. (Экспедиция Стюарта достигла северного побережья 24 июля 1862 года.)

— Большинство австралийцев видят в Берке и Уиллсе символы мужества и упорства, — сказал Браге. — Но мало кто знает, что им пришлось искупать мужеством и страданиями чужие просчеты.

Я спросил, как относились к этой истории в семье Браге.

— Тема экспедиции была запретной у нас в доме, — ответил Алек. — Никто никогда не упоминал о ней.

Владимир Бардин ПОЛЮС ХОЛОДА: — 89,2°

Очерк

Художник В. Родин　

Фото А. Будрецкого

В 1984 году я возвращался из Антарктиды на теплоходе «Байкал». В районе Берега Правды к нам на борт должна была сесть большая группа полярников. Ледовая обстановка складывалась неблагоприятно. Набирала силу зима. Тяжелые льды преградили подступы к материку. В Мирном температура упала до -20°, мела пурга. Пассажирскому судну нечего было и думать соваться в эту заварушку. «Байкал» лег в дрейф у кромки ледового пояса.

Вся надежда была на дизель-электроход «Капитан Готский». Это грузовое судно ледового класса должно было снять людей с берега. Моряки делали все возможное и невозможное. Причала у Мирного не было. Не было и вертолета, эвакуация осуществлялась на шлюпках. Небольшая прибрежная полынья замерзала на глазах, борта шлюпок обледеневали. А когда завершилась эта трудная погрузка, дизель-электроход блокировали льды. Судно потеряло ход. Положение сделалось критическим. Моряки и полярники скалывали, выпиливали льдины вдоль бортов, пытаясь освободить корпус. Дорога была каждая минута: вблизи судна находились айсберги высотой в двадцатиэтажный дом.

Вот ведь как получалось: зимовка позади, настроение чемоданное, а тут — на тебе! — под занавес еще одно испытание. Недаром говорят: «Трудно отпускает Антарктида».

Все мы на «Байкале» переживали за наших товарищей, и особенно за тех, кто возвращался с полюса холода, с внутриконтинентальной станции Восток. К полярникам Востока в экспедиции отношение особенно уважительное. И есть на то причины…

Дышит холодом, играет ледяными кристаллами, слепит белизной бескрайняя равнина. И по всему горизонту снег да снег. И незаходящее солнце над головой, порой ореол вокруг светила — как нимб. Таков летний пейзаж. А зимой круглые сутки темень, безмолвная ночь. Жемчуга звезд, сполохи сияний. И мороз… Такой же страшный и губительный, как огонь, — под -90°. Но пожалуй, самое тягостное — чувство удаленности, изолированности. Ведь на многие сотни километров ни одной живой души. А до родного дома тысячи и тысячи километров.

Не найти другого такого места на земном шаре, столь же далекого и труднодоступного, необычного и сурового, столь же неподходящего для жизни человека! И именно здесь, в центральной части южнополярного материка, в районе геомагнитного полюса, на макушке планеты вот уже почти 30 лет действует наша станция Восток.

По данным полярных медиков, здоровье зимовщиков Востока подвергается суровым испытаниям. Особенно опасна работа на открытом воздухе при температурах ниже 80°. Стоит выйти из домика, как ощущается сильная сухость во рту, слабость, одышка, слезотечение, иногда боль в глазах, чувство саднения в груди. Предельный груз, который может нести здесь человек, — 20–25 кг. Особенно тяжело приходится полярникам сразу же после прилета на станцию. Надо привыкать не только к низким температурам, но и к пониженному атмосферному давлению — высота 3488 м. В период акклиматизации обычны сердечные и головные боли, носовые кровотечения, тошнота, рвота, тягостные расстройства сна…

Казалось бы, не просто заполнить штатные вакансии этой станции. Но все совсем наоборот. И среди моих товарищей по работе в Антарктиде есть горячие приверженцы, прямо-таки энтузиасты Востока, которые не променяют эту самую суровую полярную станцию ни на какую другую. Хотя знаю: за время зимовки на их долю выпали тяжелые испытания… Впрочем, справедливости ради должен сказать, что есть и такие, кого на Восток больше и калачом не заманишь. Что ж, зимовка — дело не простое, по-разному складывается жизнь в полярных коллективах.

С волнением следили мы, как с заснеженной палубы «Капитана Готского» переходили на борт «Байкала» вырвавшиеся-таки из объятий Антарктиды счастливые полярники. Потом, когда Антарктида, как белый сон, растаяла за кормой, а мы держали курс к теплу, на родной Север, много было задушевных разговоров с теми, кто отзимовал на полюсе холода. Радостное это было время — возвращение домой. А у восточников особенно тепло на душе было: научные программы выполнены полностью, все здоровы. Словом, нормально прошла зимовка.