На суше и на море 1981 - [166]
Несколько дней над обрывами Баян-Цава разносился рев бульдозера и лязг металла. Первые метра два бульдозер снял хорошо, справился и с небольшим слоем песчаника. Но когда пошли верхние слои конгломератов, мощности нашего ДТ-74 уже не хватило. Не помогло и искусство бульдозериста Виктора Александрова. Сколько бульдозер ни рычал, нож его не мог взять слежавшуюся за миллионы лет глину с галькой.
Но в целом раскопки на западных участках Эргилин-Дзо прошли успешно. А на востоке мы оставили напоследок самый интересный и самый богатый костями участок, так называемые «холмы Новожилова».
В 1948 году Нестор Новожилов — сотрудник экспедиции И. А. Ефремова — отправился в маршрут не как всегда — вдоль обрывов, а вниз на равнину, где в 1,5–2 км от Эргиль-Обо виднелись невысокие беловатые холмы. Там он нашел большое скопление черепов крупных травоядных непарнопалых — бронтотериев. Холмы были названы в его честь, а история эта живо описана в книге Ефремова «Дорога ветров».
Бронтотерии — крупные, вероятно до двух тонн весом, носорогоподобные звери с характерными лопато- или рогообразными выростами на голове. В позднем эоцене и в раннем олигоцене они достигли большого разнообразия в Азии и Северной Америке. Питались они мягкой, сочной растительностью, о чем говорит строение их зубов. А вот о назначении носовых выростов единого мнения среди специалистов нет. Возможно, они служили турнирным оружием, как рога у оленей. Кости бронтотериев встречаются по всему Эргилин-Дзо, в холмах же Новожилова сохранились и их целые черепа.
Мы собрали 15 хорошо сохранившихся черепов и больших нижних челюстей этих животных. В одном месте нашли скопление костей мелких млекопитающих, черепах и рыб, что было важно для полноты характеристики всего комплекса ископаемой фауны.
По всему местонахождению тут и там, как грибы, вырастали монолиты. Когда все экземпляры, выходившие на поверхность, были выбраны, стал работать бульдозер. День за днем он сгребал почву, а новых находок не обнаруживали. Валерий Чистоганов предложил вскрыть невысокий плоский холм метрах в пятистах от основного местонахождения. На его поверхности почти не было костных остатков, а вся она была покрыта сплошным слоем плотных извсстковистых конкреций. Через два дня работы на новом месте появились обнадеживающие находки.
Кости встречались в сочленении — бедро с голенью, лапа с предплечьем, попадались серии позвонков. Все — от тех же бронтотериев, только каких-то более мелких форм. Через неделю бульдозер вскрыл скелет какого-то крупного животного — с черепом, полными передними и задними конечностями, позвоночным столбом. Не хватало только ребер. Неделю продолжалось его препарирование и подготовка к перевозке. Скелет взяли двумя монолитами, каждый килограммов по триста. И только через два года в Москве, когда скелет был окончательно отпрепарирован и изучен, стало ясно, что он принадлежал новому виду бронтотериев из рода метатитан.
Работы на Эргилин-Дзо заканчивались. Предстояло лишь исследовать местонахождение Хоер-Дзан. Но программа летних работ была по существу выполнена. В Улан-Батор ушли два трайлера с монолитами и образцами. Анализ показал, что все отложения Эргилин-Дзо имеют один возраст — ранний олигоцен. Обрыв, в котором захоронены кости, образовался в результате тектонического разлома несколько миллионов лет назад. Разлом прошел с востока на запад, сдвинул одни слои по отношению к другим, и тогда взору открылось несколько страниц истории Земли.
В наши дни окрестности Эргилин-Дзо довольно пустынны. Почти нет растительности. Изредка промаячит небольшая группа джейранов, пролетит стая садж. Ночью появятся на несколько часов мелкие обитатели пустыни — хомячки да тушканчики. А около 35 млн. лет назад обстановка здесь была совсем иной. Тут и там виднелись обширные озера. В них впадали крупные реки. Поймы их покрывали непроходимые хвойно-широколиственные леса. Стада бронтотериев (а их было не меньше пяти разных видов) бродили по заболоченным приозерным равнинам. Особенно многочисленны в районе Эргилин-Дзо были протэмболотерии с широким лопатообразным выростом на носу. Во влажных местах держались древние свинообразные — небольшие антрокотерии и огромные энтелодонты. По поймам рек паслись многочисленные болотные носороги — аминодонты. Они тоже были различны: от небольших — размером с осла до крупных — с бегемота. В лесах жили также странные травоядные звери — схизотерии с когтями вместо копыт и другие древние животные. В реках водилось много рыбы и водяных черепах — меланохелисов, хризомисов и триониксов. А может быть, некоторые из них населяли и озера. В раннем олигоцене климат в Центральной Азии по сравнению с предыдущими периодами стал суше, появились открытые засушливые пространства по невысоким плоским водоразделам. Стали распространяться и новые виды животных. Среди них арлинии — небольшие носорогообразные гиракодонты, напоминающие по внешнему виду не то маленьких лошадок, не то носорогов. Жили здесь древние тапироиды — колодоны, цилиндродонтные грызуны, крупные нелетаюшие птицы эргильорнисы — далекие родственники современных журавлей, гигантские сухопутные черепахи — эргильэмисы. В числе млекопитающих водились здесь и хищники — мелкие и крупные гиенодоны, птеродоны, ардиниктисы; они могли жить и на открытой равнине, и в лесах.
