На суше и на море, 1976 - [4]

Шрифт
Интервал

— Лиственница, — сказал Уласик. — Теперь чем дальше, тем больше будет лиственницы, пихты.

Мы шли за ним, продираясь где можно, а больше обходя завалы, и вышли в конце концов к Таюре, берегом которой было легко и приятно идти. Но мы люди вольные, а Магистраль пойдет там, где ей начертано пройти: лиственничный массив так лиственничный, кедрач так кедрач. А лиственница — это тяжелая, плотная, «сырая», как говорят вальщики, древесина. Первые, нижние венцы изб, «быки» мостов до пришествия бетона, сваи причалов, шпалы — все это предпочитали срабатывать из лиственницы.

— Эгей! — крикнул Уласик. — Можно идти?

— Давай, — ответили за деревьями, — можно.

— А то у вас тут знак: «Стой! Валка леса!»

— Валку бояться — в лес не ходить, — сказал кто-то.

— Пошли, раз можно, — сказал Уласик. — Пикет пятьсот сорок второй, бригада Бондаренко. Сто двадцать процентов выдали. «Наш адрес не дом и не улица!» Верно я говорю? — озорно спросил Уласик одного из бондаренковских.

— Ну! — улыбнулся парень.

И столько было в нем не то что нерастраченной, а просто неразмененной молодости, так скульптурен он был, выпрямившийся с невесомой в его руках десятикилограммовой «Дружбой», так живописен, обнаженный до пояса, загорелый, отпустивший молодую русую бородку, переломивший на ковбойский манер поля белой шляпы-накомарника и поверх этой фартовой шляпы нахлобучивший каску, без которой строитель не строитель, — так хорош был этот парень, что Уласик сказал с удовольствием:

— Хорош, бродяга!

А тем временем решалась судьба еще одного великана — могучей, едва ли не метр в поперечнике сосны. Бригадир Бондаренко сделал нам знак: «Валка!», и мы, естественно, поспешили к этой сосне, за спины лесорубов. Редко когда, согласитесь, совпадают самая безопасная и самая интересная зоны, но здесь было так: мы были у дерева, в центре события. Николай Бондаренко, вальщик, запустил пилу, подвел ее к стволу. Валера Дунников, помвальщика, уперся в ствол длинным шестом с двузубой рогулькой на конце. Уласик пояснил:

— Это так и называется — вилка. А есть еще медведь — такая же вилка, только с перекладиной для упора плеча. Если дерево не идет, если может не так пойти, мы его медведем, медведем!

Брызнули опилки, высеченные острой цепью пилы, напряглись плечи Дунникова не от физического усилия — от напряженной готовности всего тела к любому обороту событий. Чуть наклонив голову, Бондаренко вслушивался в тон пилы, ибо только два индикатора, так сказать, говорили ему о ходе пилы: его собственные руки, которые должны были подавать инструмент ровно, плавно, держа ритм, да вот этот звук, свидетельствующий, что пила нс «рвет». Бондаренко ни разу не поднял головы, не взглянул на своего помощника. Но тем нагляднее было это особое, синхронное до мгновений, до мельчайших промежуточных фаз, взаимопонимание лесорубского тандема.

«Лесоруб», — говорим мы обычно, но это слово, пожалуй, давно стало архаизмом. Нет больше в лесу рубки деревьев, нет дровосеков. Есть бензо- и электропилы, есть вальщики, пильщики — как вам больше нравится. Подобная перемена, взвинтив скорости работы инструментов, сделала более необходимым, чем когда бы то ни было, взаимопонимание напарников.

Чем глубже в ствол врезалась, вгрызалась цепь, тем определеннее акцент внимания и напряжения перемещался от Бондаренко, вальщика, к Дунникову, помвальщику. Бондаренко вслушался последний раз и ровно, аккуратно потянул пилу к себе, а Дунников подался вперед всем телом, ловя «намерение» дерева.

И все замерло в этот момент на площадке: заглушили свои «дружбы» раскряжевщики, отложили топоры обрубщики сучьев; все повернулись к нам в ожидании. Треснули последние живые волокна дерева, чуть сместил вилку Дунников, выпрямился Бондаренко — и сосна, как-то неестественно, трагично наклонившись, пошла вниз, гулко ухнула в мох, в талую, подпертую снизу мерзлотой землю. Бондаренко стер тыльной стороной руки пот с лица.

— Вот это и есть просека, — сказал Уласик, подытоживая увиденное нами. — Семьдесят пять метров ширины. Если считать и просеку под временную автодорогу, то всего сто. С чего и как начинаем валку? Приходят техник-геодезист и мастер. Производят разбивку. Оформляют границы просеки, волока, разделочной площадки. Оставляют затески на деревьях: указывают номер пикета, расстояние от оси главного пути. Ставят стрелочку — направление к следующей затеске… Потом прораб, мастер и бригадиры решают что, где — и начинается вал. Четыре с половиной гектара в сутки. Неделя — и коридор в тайге. Человек пришел, да? — сказал Уласик, предоставляя нам самим оценить эти темпы, этот натиск.


Крупные стройки интересны не только масштабом — он задан и, понятно, необычен, велик. Магнетизм выдающихся начинаний в другом, у него два полюса. Интересна живая, позволим себе так сказать, жизнь стройки — каждая деталь, каждая мелочь (именно, может быть, мелочь), зачерпнутые, как сталеварская проба, непосредственно из огня работ. Но столь же важно и интересно проследить, как возник замысел такого предприятия, что было отвергнуто, а чему отдано предпочтение при проектировании Магистрали. Какова она, Магистраль, построенная циркулем и линейкой? Что она представляет собой, выстроенная в представлении ученых и инженеров? В поселке Тында, на центральном участке Магистрали, мы встретились с руководителями Мосгипротранса, головного проектного предприятия. Правда, директор института Петр Васильевич Соболев от разговора уклонился: «Ясно, что вас интересует. Я могу рассказать о проекте, но мой рассказ был бы ограничен одним проектом. Впрочем, считайте, что вам повезло. Вон пр коридору прошел сейчас… Да, седой как лунь, но в душе ни одного седого волоса… С удовольствием представляю вам: Михаил Леонидович Рекс, главный инженер проекта всей Магистрали, от Усть-Кута до Комсомольска! Вот он вам расскажет, для него это полбиографии — Байкало-Амурская магистраль… И поспешите, пока он не прилег отдохнуть: завтра часика в четыре полетим с Михаилом Леонидовичем над трассой, над его молодостью».


Еще от автора Рудольф Константинович Баландин
Трое из леса

Трое отважных решили во что бы то ни стало дойти до края земли, не страшась смертельных опасностей, уготованных им на каждом шагу. Пусть трепещут их враги, коварные колдуны и злобная нечисть, готовясь к встрече с Троими из Леса! Скажете, знакомый сюжет?Нет и еще раз НЕТ! Ведь `Трое из Леса` — это культовая книга в российской фантастике, своего рода визитная карточка Юрия Никитина, одного из самых популярных и самобытных писателей.


Передышка в Барбусе

Мрак — оборотень и победитель богов — по случайности и незнанию стирает в Книге Бытия запись о своей кончине. Теперь его мечта — отсидеться в укромном уголке и придумать, как жить дальше. Поэтому он с радостью принимает предложение поменяться ролями с правителем маленькой сонной Барбуссии, надеясь провести две беззаботные недели во дворце. Однако судьба начинает свои пляски уже на его пороге. Покушения, тяжбы придворных, пустая казна, пограничные конфликты — вот от чего, оказывается, сбежал барбусийский тцар и вот что, как тяжело груженная телега, наезжает на хрупкую мечту Мрака.


Мрак

Мрак, могучий варвар из дикого Леса, не знает равных в бюро, а кроме того, он умеет оборачиваться волком, как и легендарные невры, о которых писал Геродот. А еще он, как никто другой, умеет быть преданным и хранить любовь, ради которой он даже не страшится отправиться в подземное царство на верную погибель.


Трое в Долине

Они вышли из дремучего Леса, но слава о них уже гремит по всей Земле. Мрак, Олег и Таргитай спасли мир, а теперь по праву сильных претендуют на власть над ним. И у них есть шанс получить желаемое — ведь сам Создатель, бессмертный Род, собирает все свои творения в Долине Битвы Волхвов, чтобы выбрать того, кто будет править миром, и вручить ему Перо Власти...


Гиперборей

Волхв Олег в отшельничестве постигает в лесу Истину. Но жестокий набег дикого племени заставляет Олега взять в руки оружие и вернуться в мир зла и насилия. Он должен привести на княжение отважного Рюрика, и в этом ему поможет странная, загадочная женщина Гульча.


Святой Грааль

Крестоносец, герой взятия Иерусалима, сэр Томас Мальтон Гислендский возвращается домой в Британию. По пути ему встречается странник, калика Олег, добредший в сарацинскую пустыню из далекой Руси, и в схватке с разбойниками спасает рыцарю жизнь. Неведомые люди начинают охоту за двумя странниками. Их интересует содержимое мешка рыцаря. Но сэр Томас — храбрый воин, да и Олег не всегда был каликой перехожим...


Рекомендуем почитать
Неопровержимые доказательства

Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.


На дне океана

С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.


На Дальней

На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.


Дорога к вам

Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.


Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее

«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.


Азы

Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.


«Океанъ». Сборник морских приключенческих романов, повестей, рассказов. Выпуск 1

В сборник вошли приключенческая повесть Ю. Пахомова «Сигуатера», рассказывающая о том, как советские моряки, приняв SOS, оказали помощь экипажу либерийского траулера «Орфей», пораженному какой-то странной болезнью. В фантастической повести С. Гагарина «Дело о Бермудском треугольнике» герои неожиданно переносятся во времени на несколько миллионов лет вперед, оказываясь в самых диковинных ситуациях. Прочитав «Океанъ», читатель узнает, что А. В. Колчак был не только врагом молодой Советской республики, но еще и храбрым моряком, известным исследователем Арктики.


Приключения, 1985

Традиционный сборник остросюжетных повестей советских писателей рассказывает о торжестве добра, справедливости, мужества, о преданности своей Родине, о чести, благородстве, о том, что зло, предательство, корысть неминуемо наказуемы.


Военные приключения. Выпуск 6

В сборник вошли остросюжетные приключенческие повести Валерия Мигицко, Владимира Рыбина, Ильи Рясного, Александра Плотникова, а также исторические исследования А. Шишова и Ю. Лубченкова, злободневная публицистика К. Раша.Все произведения рассчитаны на широкую аудиторию любого возраста.


Мир приключений, 1986

Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов.