На суше и на море, 1962. Фантастика - [5]

Леонид снова впитывал волнующую неземную мелодию, которая звучала внутри колонны света. Музыка была как будто негромкой и в то же время перекрывала гул центробежных насосов, вмонтированных в основание плотины. Она мощно звала его куда-то, волнуя кровь, требуя порыва, действия.

Камилл и Теранги, перебрасываясь отрывистыми фразами, устанавливали анализатор излучений, напоминавший тор с вписанной в него полусферой.

— Смотри! Изображения! — оторвавшись от прибора, сказал Камиллу Теранги. — Тогда воспроизводились окрестности Нукухивы, а здесь… — он умолк, предоставляя Камиллу убедиться самому.

По внутренней поверхности миража в замедленном темпе-плыли сооружения плотины Берингова пролива вперемежку с панорамой Чукотска: похожие на мавзолеи корпуса термоядерных электростанций, питающих энергией насосы плотины; прозрачные крыши парков и садов, здания из алюминия и пластмасс, проспекты и площади; шпили энергоприемников и мачты радиотелеуправления; океанский лайнер, готовящийся пройти шлюз, чтобы попасть из Ледовитого в Тихий океан; памятник Строителю Коммунистического Братства; бешеные водовороты воды, прогоняемой насосами на северную сторону плотины; километровые решетчатые башни маяков, дворцы отдыха и санатории, утопающие в зелени, — большое и малое, массивное и воздушное, все было отмечено красотой, дерзновенным раз махом, монументальностью и целесообразностью.

— Почему мы бездействуем?! — воскликнул Леонид. — Он же опять уйдет!..

— Разве не видишь? — отозвался Камилл спокойно. — Прибор анализирует спектр этого излучения. Слова песни…

— Это полумеры! — перебил его Леонид. — Так мы ничего не узнаем.

Неожиданно он включил горизонтальную скорость. Его гравиплан, паривший рядом с машиной Инспектора, ринулся к столбу света. Никто не успел еще опомниться, как Леонид уже вплотную приблизился и коснулся розовой субстанции. Раздался общий крик тысяч людей, стоявших на плотине и эспланаде, ибо гравиплан Леонида, точно щепка, попавшая в водоворот, завертелся, опрокинулся и, спирально навиваясь на внешнюю поверхность миража, устремился вниз. У самой воды его отбросило в сторону, он упал в океан. И тотчас столб света растаял, словно его и не было вовсе.

— Зачем он это сделал?! — возмущался Камилл. — Что за порыв?!

— Не понимаю, — пожал плечами Теранги. — Впрочем… Он всегда такой. — Свесившись за борт гравиплана, полинезиец с тревогой следил, как аппарат Леонида захлестывают волны. К месту его падения спешили спасательные катера.

— Неужели он убит?! — схватился за голову Инспектор. — Невероятное несчастье в моей зоне за последние шестнадцать лет! Даю сигнал Всепланетной Тревоги!.. — Он рывком включил мощный радиопередатчик служебного гравиплана.

— Не горячись, — удержал его Камилл. — Леонид, по-моему, жив.

Гравиплан Инспектора медленно приближался к месту аварии, где в скрещении прожекторных лучей качался на волнах злополучный аппарат. Наполовину высунувшись из него, Леонид мрачно следил за тем, как манипуляторы одного из катеров ловко вытаскивали гравиплан на палубу.

Перейдя на катер, Теранги помог Леониду снять мокрую одежду. Моряки дали ему костюм из своего гардероба. Камилл, стоявший поодаль, наконец подошел к Леониду.

— Объясни свой поступок… Сорвана программа наших измерений.

Леонид медленно поднял голову.

— Возможно… Но у вас еще будет случай провести такие измерения много раз.

Камилл удивленно вскинул брови:

— Ты уверен?

— Как в том, что завтра взойдет солнце! Что касается моего поступка… Мне удалось зафиксировать вокруг миража защитное поле. — Леонид показал шкалу своего энергомера.

— Ах, вот что! — сразу оживился Камилл, наклоняясь к прибору. — Да, да… Это очень важные данные.

А теперь скорей на станцию Всемирной Телесвязи! — сказал он, обращаясь к Инспектору.

— Зачем?! — удивился в свою очередь Теранги.

Леонид, словно понимая замысел Камилла, молча поднялся в гравиплан.

— Ты хорошо знаешь размещение технических сооружений Эпохи Братства? — не отвечая на вопрос Теранги, спросил Камилл.

— Кажется, да, — сказал Теранги. — А что?

— Мираж посетит их, если не все, то наиболее крупные. Вот об этом мы и должны предупредить.

— Понятно, — сказал Теранги. — Но почему ты уверен в этом?

Камилл ответил иносказанием:

— Письмо зашифровано очень сложно Но один иероглиф мы уже знаем.

…Пока они летели над взбудораженным событиями Чукотском, Леонид рассказал, что снова видел внутри миража, в его основании, прозрачный «гриб» с параболоидом.

— Убежден, что это кибернетический аппарат! — сказал Теранги. — Но чей он?… Откуда?… — Внезапно он замер, широко раскрытыми глазами глядя на Леонида:- Неужели из Вселенной?…

Леонид молча наклонил голову. Он сидел, полуобернувшись назад, к проливу, словно все еще наблюдал давно исчезнувшее видение.

Инспектор круто посадил гравиплан на площадку Радиотелецентра. Они поспешили в операторский зал. Камилл, не отвечая на приветствия операторов, разыскивал глазами свободный планетофон. Кто-то торопливо уступил ему свой канал связи.

— Внимание! Всем труженикам планеты! Говорит член Совета Знания Камилл! В различных точках Земли, особенно возле крупных технических объектов, периодически возникают столбы розового света. Наша группа ведет их исследование. Прошу сохранять полное спокойствие. Долг каждого, кто заметит этот мираж, немедленно радировать мне на волне 124 мегагерца. Позывной — ГРАВИТОН-СЕМЬ! — Камилл возвратил оператору планетофон и вопросительно посмотрел на Леонида.