Кот залез на свою подушку и посмотрел на Петрова.
– Мяу?
– Ну, потом-то я ей показал, конечно. Не показал – сознался, что пишу, и прочитал одну главу. Пока ждал ответ – извелся весь, опять припадки эти тревожные участились. На полном серьезе думал все в нейтрализатор отходов забросить и забыть. И как-то утром просыпаюсь, захожу на мостик – мигает лампочка, есть письмо! Рита моя – она всегда правду говорит. И так ей понравилось, она даже в ладоши хлопала и некоторые фрагменты вслух зачитывала! Так мне от души отлегло, Глюк! Значит, интересно! И тревога отступила. Я и сейчас пишу потихоньку. И ей обязательно наговариваю каждый раз новую главу. Она говорит, что роман гениальный и когда вернусь – разошлем по издательствам.
Кот зевнул и стал топтаться по подушке, устраиваясь поудобнее.
– Давай спать, ты прав, – космонавт поднялся и направился к выходу из кают-компании. Но вдруг задержался и оглянулся: – Знаешь, ты меня на мысль навел. Мне теперь захотелось дать своему герою друга – верного пса. Интересно, что мне на это скажут во сне…
Кот посмотрел ему вслед долгим взглядом.
Через полчаса, когда Петров уже спал, кот просеминил на мостик. Запрыгнул на приборную панель и ткнул лапой в несколько кнопок. Один из экранов засветился, на нем появилось изображение каюты космонавта. Тот спокойно спал. Кот посмотрел на это, а потом спрыгнул на пол и стал расти. Вот он уже размером с рысь, вот – с подростка. Где-то на двух метрах рост остановился. Кот стоял на задних запах, для равновесия опираясь на хвост. Он был все также упитан и черен, с огромными усами. Еще раз посмотрев на изображение с камеры, он повел левой лапой в воздухе, рисуя прямоугольник. Контур фигуры засветился электрическим синим, а в середине заклубился серый туман с лиловыми всполохами. Все происходило бесшумно. Кот, дождавшись, когда туман захватит изнутри всю рамку, шагнул в нее и пропал. Свечение прекратилось, прямоугольник растаял, будто его и не было.
Кот появился на круглой серебристой платформе посреди большой комнаты. Вдоль стен стояли стеллажи с чем-то, похожим на книги или диски, с непонятным оборудованием, которое источало дымок, гудело, пищало, щелкало. В десятке шагов от платформы стоял стол, за которым лицом к коту перед монитором сидел мужчина с безупречно-белом халате. Черноволосый, с чеховской бородкой и усами, лет за 50. Он поднял голову, увидел кота и встал. Роста человек оказался тоже приличного, почти вровень со стоящим на задних лапах котом.
– С чем пришел? – спросил мужчина в халате приятным, но холодным баритоном.
– Все снова подтвердилось, – голос у кота был довольно тонкий, это шло в диссонанс с его дородным обликом. – Не важно, что за время, что за среда и какие люди вокруг. Как бы ни кружили планеты, какие бы ни совершались научные открытия, все рано или поздно выходит на свои мяур-р-рбиты. На круги своя.
– Лирику оставь. По форме, пожалуйста, – попросил мужчина.
Кот вздохнул.
– Временной аналитик Моисей Бегемотов, личный номер – 35 Б/4. Осуществлял наблюдение за объектом в рамках эксперимяунта № 839. Суть – перенос души в другое измерение, в тело, отличное по параметрам от изначального, в общество с высоким уровнем технического прогресса. Цель – проверить, насколько изначальные свойства души проявляются в кардинально новых условиях. Наблюдение окончено, материал собран, отчет предоставлю в течение недели.
– Молодец, эксперимент № 838… Физиологически проявляется, как у тебя? – спросил мужчина.
– Ну, я – это я… А у него волосы побелели. Стал их в косу собирать. В целом расхождения есть, конечно. Двое детей у него, мальчики. Здоров как бык, иначе б в космос не пустили. Все-таки влияние времени и случая никто не отменял, – ответил кот. И вдруг вытащил откуда-то из воздуха стопку исписанных бумаг. – Вот еще, копию сделал для отчета.
Мужчина с бородкой подошел к коту, взял первый листок, пробежался глазами. Помедля, вернул. Сухо сказал:
– Что делать – знаешь. Потом – отпуск на неопределенный срок. По новому проекту информацию пришлю мыслефоном. И, кстати, давай уже свои “усато-полосатые” штучки завершай.
– Виноват! – ответил кот.
Его фигура стала оплывать на глазах, таять, не оставляя при этом никаких следов на полу. Исчез хвост, из-под шерсти проступили человеческие руки, ноги. Каких-то полминуты, и перед ученым стоял худенький паренек в черной трикотажной водолазке и черных же слегка засаленных джинсах. О коте напоминали только ярко-зеленые глаза с вертикальными зрачками. Завершив трансформацию, парень развернулся, снова нарисовал портал – на этот раз всполохи были золотые – и исчез в нем.
На полу остался лежать листок. Первая строчка, написанная неровным и даже нервным почерком, гласила: «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат».
Февраль 2020 г.
