На службе в сталинской разведке. Тайны русских спецслужб от бывшего шефа советской разведки в Западной Европе - [86]

Расстрел Сталиным высших военачальников Красной армии по обвинению их в шпионаже в пользу нацистской Германии сейчас уже стал достоянием истории. Он ликвидировал генерал Миллера, который мог рассказать о связи между его «доказательствами» и гестапо. И он же ликвидировал ликвидаторов генерала Миллера. По чистой случайности ключ к разгадке этой тайны оказался в моих руках, но не было никого вне германского гестапо, кто бы мог разоблачить Сталина. А гестапо, достигнув своей цели, обезглавив Красную армию и уничтожив величайших генералов России, не имело никаких причин открывать рот. Однако очень редко бывает, чтобы кто-то, знающий о какой-либо судьбоносной тайной истории, сохранил ее в секрете. Вдруг 27 октября 1938 года официальный военный орган нацистов «Дойч вер» («Немецкая армия») в специальной статье, посвященной чистке в Красной армии, открыто сообщил о том, человек, по сути передавший Тухачевского и его соратников в руки Сталина, – это «предатель, хорошо известный всем генерал Скоблин, живший в Париже, тот самый, кто «сдал» большевикам двух генералов – Кутепова и Миллера, кто никогда не состоял в рядах Красной армии».

Кроме этой статьи ни в одной публикации, насколько мне известно, не было даже намека на связь между казнью красных генералов в Москве и похищением генерала Миллера в Париже. Мне и сегодня не понятны мотивы этого частичного раскрытия тайны; причем это сделало не гестапо, а служащие германской армии. Однако эта статья, написанная хорошо информированными авторами, укрепляет мою уверенность в том, что в один прекрасный день те факты, которые оказались в моем распоряжении, и подробности этого загадочного дела будут обнародованы, а заговор Сталина против своих собственных генералов станет открытой страницей истории.

Глава 8. Мой разрыв со Сталиным

В мае 1937 года Сталин даровал мне высочайшую награду в рамках своей власти. В течение шести месяцев я был объектом пристального внимания со стороны агентов ОГПУ. Как же это произошло?

В эти шесть месяцев мой ближайший друг, служащий за границей, порвал со сталинским режимом. ОГПУ организовало специальную группу наемных убийц, которые заманили его в ловушку и застрелили близ Лозанны, что в Швейцарии.

Из своего опыта могу сказать, что это типичная история преданного советского офицера, который вдруг за одну ночь превращается в жертву государства, и его сражают выстрелом там, где сочтут это подходящим. Это вполне обычно для тысяч людей в Советском Союзе, которых сегодня объявляют героями, а завтра – предателями. Поищите в своей энциклопедии или в других справочниках имена выдающихся деятелей советского правительства, о которых еще недавно так говорил сам Сталин, и вы обнаружите, что практически все они сегодня заклеймены как «шпионы» и «гады».

Можно считать знаком высокого доверия ко мне, проявленного Сталиным и Центральным комитетом партии, когда в самый разгар великой чистки мне разрешили вернуться к своим обязанностям руководителя советской военной разведки в Западной Европе. А ведь это были те дни, когда послов и министров, не говоря уже о специальных агентах, отзывали отовсюду в Москву, чтобы расстрелять или посадить в тюрьму, когда даже высший генералитет Красной армии оказался на прицеле у расстрельной команды.

В самом начале марта я по собственной инициативе покинул штаб-квартиру в Гааге и отбыл домой для доклада своему начальству, но мною двигало и всепоглощающее желание узнать из первых рук, что происходит в Советском Союзе. Я рассчитывал вскоре вернуться, а потому мои жена и ребенок остались в Голландии.

16 марта мой самолет сел в Гельсингфорсе в Финляндии и той же ночью отправился поездом в Ленинград. Это был обычный маршрут, которым я пользовался в последние годы для въезда в Союз и выезда из него. Причина, по которой я избегал прямого пути через Германию, имеет отношение к событиям 1923 года. Я был, как уже говорил раньше, одним из советских офицеров, занимающихся созданием базовых подразделений красной армии в Германии. Эта работа привела к тому, что у меня возникли некоторые проблемы с полицейскими властями Берлина, и в течение двух месяцев 1926 года я жил на нелегальном положении в тамошнем советском посольстве. Хотя впоследствии я все же несколько раз тайно проезжал через Германию, это теперь стало опасным после прихода к власти Гитлера в 1933 году. Москва не хотела, чтобы я имел хоть какие-то шансы угодить в лапы гитлеровского гестапо.

Вот поэтому в марте 1937 года я и возвращался домой через Скандинавские страны. На этот раз из-за чистки ОГПУ ограничило количество въездных виз в Советский Союз, а потому на наших границах практически не было движения. Единственными пассажирами, ехавшими со мной в поезде, были три американца, видимо путешествующие по дипломатическим паспортам, поскольку их багаж не проверяли. Группа состояла из супружеской пары и блондина лет тридцати, на голове которого возвышалась черная меховая шапка. Он говорил по-русски и был, судя по всему, сотрудником американского посольства в Москве. Они обменялись несколькими репликами с работником таможни по поводу дипломатического багажа, состоявшего из множества огромных пакетов, содержимое которых стало предметов забавных предположений советских таможенников.