На службе их величеств - [40]

— Кровь, душа и клятва верности, миледи. Если не выполню условий Темнейшего, Мериам превратится в его собственность. И до, и после смерти.

Молчавший всё это время лорд Асварус подал голос:

— Настрейда, девушка для Темнейшего — всего лишь ингредиент к очередному зелью, как наша дочь — всего лишь очередная жертва. Разве не по его приказу в доме подруги Аскании не осталось ничего живого? Даже кверфов не пощадили.

Лицо тёмной эльфийки дёрнулось, и она отвернулась, скрывая слёзы. Ещё минуту назад невозможно было представить, будто эта самоуверенная аристократка способна плакать, но плечи характерно подрагивали, а руки прижимали к глазам платок. Лорд Асварус обнял супругу, и она со вздохом замерла у него на груди, чтобы тут же отстраниться, прошествовать к стулу и сесть. Муж проследовал за ней и встал за спиной, поглаживая обмякшую ладонь.

— Прошу прощение за бестактность, но ваша дочь точно мертва? — осторожно поинтересовался Шардаш.

Леди Асварус пожала плечами и пробормотала:

— Её не могут найти. Сын сказал, Темнейший обещал отомстить… Инасталь прав, я слишком романтична, а речь о демоне. Если вы поможете мне, Тревеус, я помогу вам, приложу все силы. Но, поймите, сейчас невозможно думать о чём-либо, кроме детей. Это так страшно — ждать нового сообщения о смерти!

Казалось, перед ними сидела совсем другая женщина. Блеск в глазах потух, уголки губ опустились, и лишь спина оставалось такой же прямой.

От лорда Асваруса удалось узнать, что в Туманных землях творилось неладное. Началось всё вчера вечером, когда мирно соседствовавшие до этого с дроу имперцы будто взбесились. Они убили всех тёмных эльфов, которые пробовали пересечь границу и отрезали им уши. Войну при этом не объявляли, но, по слухам, жившим в Империи дроу пришлось несладко. Их не трогали, но всячески оскорбляли, намекая, что пора вернуться в Туманные земли. Исключение делали только для тех, кто прожил под властью Джаравела ФасхХавела больше трёх поколений. В результате к границе потянулись первые беженцы.

Правительница дроу попыталась связаться с императором, выяснить, что происходит, но тот не пожелал ответить. Она задавала вопросы, а он молчал, будто не слышал.

На род Асварус и вовсе объявили охоту. Не далее, как час назад, пришло известие об убийстве аромитами двух внучатых племянников леди Настрейды Асварус. А ночью бесследно исчезла Аскания. Прибывшие на место происшествия стражи нашли лишь трупы: над ними потрудились вампиры клана Вечности.

Остальные члены семьи Асварус получили записки: «Смерть придёт и за вами, наказание неизбежно». Только магистр обнаружил у себя в спальне иную: «Ты останешься жив».

Шардаш слушал и хмурился. У него не сомневался, чьих рук это дело. Оставалось только понять, за что император так жестоко мстил соседям.

— Ролейн в Туманных земелях? — наконец спросил профессор.

— Да, — отозвалась леди Асварус, — ищет Асканию. Он… он надеется, что она жива — в доме сохранилась её аура. Вы ведь понимаете, вампиры убивали бы не только ради крови…

Шардаш кивнул и попросил помочь встретиться с магистром. Взглянув на Мериам, добавил, что был бы признателен, если бы чета Асварус временно взяла её под свою опеку.

— Я ведь тоже смертник, миледи, — грустно усмехнулся он. — Темнейший назвал меня трупом, а император всегда держит слово. Но мертвецу нечего терять, не так ли?

Тёмная эльфийка кивнула и предложила сегодня же перебраться в их дом — его тщательно охраняли.

Практически согласившись, Шардаш внезапно передумал: вспомнил содержание посланной магистру записки. Напрасно Асварус называл своё жилище небезопасным — пожалуй, это была единственная дверь во всех Туманных землях, куда не постучатся вампиры и аромиты. Потому что его владелец по замыслу творца страшного спектакля обязан выжить.

Леди Асварус приняла решение профессора с пониманием, но настояла на том, чтобы с Мериам жили хотя бы три служанки. Затем поинтересовалась мнением Шардаша о происходящем.

— Всё просто, миледи, — пожал плечами тот, — кто-то пытается стравить Империю и Туманные земли, и этому кому-то пока всё прекрасно удаётся. А вашего сына подставили. Он друг Темнейшего, а что бьёт больнее всего? Предательство близкого человека. А если он ещё в родстве с Правительницей… Разумеется, Ролейн ничего такого не совершал, но некто очернил его. Дроу ведь отрезают уши у врагов?

— Не только уши, — равнодушно ответила леди Асварус. — Вы говорите об убийствах чести, верно? Чтобы доказать, что позор смыт, необходимо принести Правительнице или главе рода какую-то часть врага. Но как это связано со всем этим ужасом?

По телу Мериам поползли мурашки. Казавшаяся до этого прекрасной тёмная эльфийка вдруг показалась уродливой. С каким безразличием она говорила о чудовищном обычае! А ведь дроу, по словам Шардаша, миролюбивы…

— Всё просто. Это всего лишь предположение, но похоже на правду. Ваш сын, узнав о желании Темнейшего завладеть кулоном Хорта, решил, будто император его использовал. В расстроенных чувствах он отправился поговорить с ним и едва не убил. Темнейший простил магистра, понял, что тот не со зла, и отпустил. Но, очевидно, в ту же ночь императору донесли о другой смерти. У той жертвы наверняка были отрезаны уши, а удар нанесли огненным мечом — иначе с чего бы думать на Ролейна Асваруса? Умереть этот некто должен был чуть раньше злополучной беседы вашего сына с императором. Жертва наверняка состояла в близком родстве с Темнейшим. Демоны трепетно относятся к родным и жестоко мстят всякому, кто на них покусится. Поэтому магистр ещё жив, поэтому убили ваших внучатых племянников, поэтому дроу отрезают уши.