На шхерахъ - [59]
Марія сидѣла все время, нагнувшись надъ работой. Поднявъ глаза, чтобы посмотрѣть на выраженіе лица своего противника, она съ удивленіемъ, котораго не могла скрыть, посмотрѣла на его ордена. И съ дѣтской злобой, прикрывавшей въ сущности зависть, она насмѣшливо сказала:
— Какой вы парадный.
— Я собираюсь на балъ.
Ея лицо вдругъ передернулось такъ сильно, что у Борга ея боль отдалась гдѣ-то глубоко въ сердцѣ. Онъ схватилъ ея руку, и въ ту же минуту она горько зарыдала. Когда онъ къ ней нагнулся, она крѣпко прижалась къ его груди и плакала и билась, какъ въ лихорадкѣ.
— Ну, моя маленькая, — приласкалъ ее Боргъ.
— Конечно, я маленькая. Потому ты и долженъ быть добръ ко мнѣ, — всхлипывала дѣвушка.
— Ты послушай-ка. До какихъ же поръ надо быть снисходительнымъ?
— До безконечности.
— Ну, нѣтъ. Этого я еще никогда не слышалъ. Существуютъ извѣстныя границы, гдѣ снисходительность уже граничитъ съ преступленіемъ.
— Именно?
Она вскочила.
— Ты знаешь, о чемъ я говорю. Я это вижу, — отвѣтилъ Боргъ.
Онъ снова очнулся отъ очарованія, какъ только она стала рѣзкой.
— Это значитъ ревность, — насмѣшливо произнесла дѣвушка. Ей показалось, что онъ снова уже въ ея власти.
— Нѣтъ, ревность это недовѣріе безъ достаточныхъ основаній или, иной разъ, мѣра предупрежденія. А мои опасенія оказались очень обоснованными. Значитъ, тутъ ревность не при чемъ.
— И въ кому же — къ мальчику. Къ щенку, который пальца твоего не стоитъ, — продолжала дѣвушка, не обращая вниманія на его объясненіе
— Тѣмъ позорнѣе для тебя.
— Значитъ, ты все время лгалъ, — бросила она вскользь, не желая принимать на свой счетъ слово "позоръ".
— Да, съ начала и до конца. Но я не хотѣлъ огорчать твою мать и позорить тебя. Ты понимаешь меня?
— Да, понимаю. Вотъ себя только я не понимаю.
— Я бы помогъ тебѣ въ этомъ, если бы ты, разсказала мнѣ свое прошлое.
— Прошлое? Что ты имѣешь въ виду?
— У тебя есть прошлое. Я всегда это думалъ.
— Ты позволяешь себѣ инсинуаціи...
— Впрочемъ, меня мало занимаетъ, кто ты или чѣмъ ты была... Однако, я долженъ съ тобой проститься, — сказалъ вдругъ Боргъ, увидѣвъ поднимающаго на пригорокъ канонира. — Онъ меня долженъ доставить на корветъ.
— Не уходи отъ меня, — просила дѣвушка, схватывая его за руку и заглядывая ему въ глаза умоляющимъ взоромъ. — Не уходи отъ меня, иначе я не знаю, что сдѣлаю.
— Къ чему намъ еще мучить другъ друга, если необходимо разстаться?
— Мы не будемъ больше. Посиди сегодня вечеръ у меня и поговоримъ, прежде чѣмъ расходиться. Я разскажу тебѣ все, что ты хочешь, и ты обо мнѣ будешь думать иначе.
Изъ ея объясненій Боргъ думалъ узнать все и теперь былъ убѣжденъ, что онъ уже избѣжалъ несчастья связать свою жизнь съ любовницей одного человѣка или нѣсколькихъ. Его рѣшеніе было готово: онъ подошелъ къ окну и сказалъ канониру, что онъ позже пріѣдетъ на своей лодкѣ.
Сдѣлавъ это, онъ сѣлъ на диванъ и приготовился слушать.
Однако, дѣвушка, успокоившись, съежилась вся и стала такъ скупа на слова, что вскорѣ наступило полное молчаніе. Имъ нечего было говорить другъ другу, и страхъ новой бури создавалъ такое угнетенное настроеніе, что скоро обоимъ стало скучно.
Инспекторъ началъ перебирать книги, лежавшія у нея на столѣ. Ему попалась одна книга, на которой была написана фамилія ассистента.
— Ахъ, это, кажется, исторія молодой женщины. Ты уже ее прочла? — спросилъ онъ.
— Нѣтъ, не успѣла. Что это за книга?
— Эта книга замѣчательна тѣмъ, что она написана женщиной и тѣмъ не менѣе вѣрна.
— А о чемъ же тамъ говорится?
— О свободной любви. Молодой ученый обручился съ дѣвушкой, свободной отъ предразсудковъ. Онъ отправляется въ экспедицію, а она отдается художнику, а послѣ выходитъ замужъ за своего жениха.
— Ну и что же говоритъ писательница?
— Смѣется, конечно, надъ этимъ.
— Фи, — сказала дѣвушка и поднялась, чтобы достать бутылку вина.
— Почему? Вѣдь любовь не признаетъ права собственности. Да и къ тому же женихъ, по крайней мѣрѣ, въ ея обществѣ, былъ ужасно скучный человѣкъ, насколько можно судить по книгѣ.
— Мы тоже, кажется, становимся скучными, — перебила Марія и налила вина въ стаканы.
— Чѣмъ же намъ развлечься? — спросилъ Боргъ съ циничной улыбкой, которой нельзя было не понять. — Иди сюда, сядь ко мнѣ.
Марію не оскорбилъ грубый тонъ и тотъ жестъ, которымъ онъ сопровождалъ свое предложеніе; напротивъ, она посмотрѣла даже съ уваженіемъ на мужчину, котораго она раньше почти презирала за его излишнюю деликатность.
Спустились сумерки. Взошла луна, уже бывшая на ущербѣ, и бросила на полъ желто-зеленую полосу свѣта, въ которой вырисовывался силуэтъ бальзаминовъ.
Черезъ открытое окно долетали заглушенные звуки перваго вальса "Царица бала", какъ упрекъ, какъ привѣтъ изъ потеряннаго рая, звучащій надеждой, что еще не все копчено.
И въ надеждѣ привязать его къ себѣ воспоминаніемъ о высшемъ блаженствѣ, она отдалась ему, послѣ того какъ онъ бурно признался ей въ любви.
Глава тринадцатая
Три дня спустя, инспекторъ, проведя три дня въ Даларе, возвратился на шхеру. Узнавъ, что Марія уѣхала навсегда, онъ почувствовалъ невыразимое облегченіе. Даже воздухъ какъ будто сталъ легче и здоровѣе.
«Они были женаты уже шесть лет, но казалось, обвенчались только вчера. Он служил капитаном во флоте и каждое лето отправлялся на два-три месяца в рейс. Два раза он уходил в длительное плавание. Короткие летние рейсы были весьма полезны – если во время зимнего ничегонеделания появлялись признаки застоя, такая летняя разлука проветривала и освежала их отношения. Первый рейс проходил трудно. Он писал пространные любовные письма жене и, встречая в море любое суденышко, тотчас же сигнализировал о необходимости отправки почты.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новелла входит в сборник «Судьбы и приключения шведов», который создавался писателем на протяжении многих лет В этой серии Стриндберг хотел представить историю развития шведского общества и государства. Отдельные исторические эпизоды, казалось бы не связанные друг с другом, тем не менее, согласно замыслу, должны были выстроиться в хронологическом порядке и стать звеньями единой цепи. «Высшая цель» – одна из самых ранних новелл этой серии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Она была некрасива и потому обойдена вниманием грубых молодых людей, не способных оценить прекрасную душу, скрывающуюся под уродливой внешностью. Но она была богата и знала, что мужчины имеют обыкновение домогаться денег, принадлежащих женщинам, – по той ли причине, что деньги заработаны мужчинами и поэтому они полагают, будто капитал естественно является собственностью их пола, осужденного несправедливым законом работать в одиночку, чтобы прокормить противоположный пол и его отпрысков, или по какой другой, менее обоснованной причине – этот вопрос ее не интересовал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.