На шхерахъ - [37]

Внимательно разсмотрѣвъ и зарисовавъ общій видъ шхеры, онъ уяснилъ себѣ планъ. Онъ вышелъ изъ лодки со всѣмъ своимъ багажемъ. Изъ дому онъ захватилъ съ собою ломъ, кирку, мотокъ цинковой проволоки и банку желтой охры съ большой кистью, топоръ, пилу, гвозди и пачку динамитныхъ патроновъ.

Распаковавъ на берегу свои вещи, инспекторъ почувствовалъ себя Робинзономъ, который поселился среди природы и намѣревался съ ней вступить въ борьбу; только онъ сильнѣе Робинзона и болѣе увъренъ въ побѣдѣ, такъ какъ въ его распоряженіи всѣ средства культуры. Онъ установилъ трубу на подставкѣ и принялся за работу. У вершины горы наклонные слои напоминали собой встрѣчающееся на югѣ расположеніе осадочныхъ породъ; ему нужно было только очистить гору отъ покрывшихъ ее мѣстами лишаевъ, но нѣкоторые горизонтальные слои надо было оставить болѣе темными, чѣмъ нижніе. Это было нетрудно, и кирка скользила по гладкой поверхности, какъ кисть художника по огромному декоративному полотну.

Иной разъ его охватывало вдругъ непріятное чувство, стоитъ ли тратить время и силы на эти ребяческія затѣи; но отъ напряженія кровь приливала къ головѣ и мелочи казались серьезнымъ дѣломъ. Онъ чувствовалъ себя немного титаномъ, возставшимъ противъ мірового порядка и исправляющимъ промахи природы. Ему казалось, что онъ поворачиваетъ земную ось, подвигая югъ къ сѣверу.

Когда отдѣлка склона горы была готова, — а для этого достаточно было очистить нѣсколько метровъ, — такъ какъ лучепреломленіе должно было увеличить ея размѣры, онъ принялся за изготовленіе пивіи. На гребнѣ скалы стояла группа сосенъ, и надо было нѣсколько штукъ срубить, оставивъ лучшую и при томъ такую, которая бы выдѣлялась наиболѣе виднымъ силуэтомъ.

Эта работа завяла не болѣе получаса. Оставшаяся сосна представляла собой стройное дерево, зелень котораго была собрана у верхушки, благодаря тому, что въ тѣснотѣ, между другими деревьями, ея стволъ не могъ развить боковыхъ вѣтвей. Теперь ему надо было немного расчистить топоромъ крону, чтобы дать верхушкѣ зонтичную форму, какъ у пиніи. Посмотрѣвъ на свое созданіе въ трубу, Боргъ увидѣлъ, что стиль еще не достаточно выдержанъ, что верхушку надо подвязать проволокой, а боковыя вѣтви расправить и отогнуть немного книзу.

Когда пинія была готова, онъ выпилъ стаканъ вина и сталъ высматривать, нѣтъ ли гдѣ матеріала для кипарисовъ. Онъ остановился на конусообразныхъ кустахъ можжевельника, выбирая изъ нихъ наиболѣе замѣтные, и сталъ ихъ отдѣлывать ножомъ и топоромъ. Ихъ зелень была слишкомъ блѣдна для кипарисовъ, и, чтобы этому помочь, онъ взялъ ведро воды развелъ въ немъ сажу и обрызгалъ ихъ этой жидкостью, пока они не приняли должнаго оттѣнка.

Ему сдѣлалось даже непріятно, когда онъ взглянулъ на свою работу. Онъ вспомнилъ печальную исторію о дѣвочкѣ, которая наступила на хлѣбъ. А когда надъ его головой подняли крикъ бѣлыя чайки, онъ подумалъ о двухъ воронахъ, которыхъ посылаетъ небо за душой человѣка.

Посидѣвъ немного, пока кровь снова прилила къ мозгу, онъ улыбнулся своему творенію и ребяческимъ страхамъ. Если природа не спѣшитъ создавать новые виды, то именно потому, что у нея не хватаетъ средствъ, а не желанія.

Теперь надо было создать мраморный дворецъ. Еще передъ выѣздомъ изъ дому онъ все это хорошенько обдумалъ, лежа на своемъ диванѣ, и эта задача была для него не труднѣе, чѣмъ предыдущія.

Для фасада можно было воспользоваться готовымъ обрывомъ известняка. Правда, поверхность его была не болѣе нѣсколькихъ квадратныхъ метровъ, но вѣдь больше и не надо было. Надо было только позаботиться о томъ, чтобы удалить отъ известняка вывѣтрившіеся пласты эврита. Сначала достаточно было лома, а у подножія пришлось заложить въ трещину динамитный патронъ.

Когда раздался взрывъ и полетѣли во всѣ стороны осколки, въ немъ вспыхнуло желаніе поэта швырнуть въ пасть вулкана пороховые запасы всѣхъ армій и освободить человѣчество отъ страданій бытія и мукъ развитія.

Мраморная плита была очищена. Кристаллы зернистаго известняка сверкали, какъ сахаръ на солнцѣ. При помощи красокъ и кисти онъ грубо начертилъ фасадъ дома съ двумя небольшими квадратными окнами. Въ сторонѣ, на выступѣ скалы онъ водрузилъ два шеста, а третій положилъ надъ ними сверху и крѣпко ихъ связалъ, такъ что получилось что-то въ родѣ pergola. Потомъ обвилъ шесты зеленью — и вотъ у него получился виноградъ, живописно спускавшійся внизъ красивымъ узоромъ.

Наконецъ, онъ разрисовалъ вокругъ землю сильно разбавленной соляной кислотой. Отъ этого на травѣ появились свѣтлыя мѣста, которыя должны были представлять собою пятна Bellis или Salanthus, которые, какъ онъ видѣлъ когда-то, такъ характерны для римской Кампаньи въ то время, когда послѣ сбора винограда наступаетъ "вторая весна".

Этимъ все было закончено.

Тѣмъ временемъ наступилъ уже вечеръ. Для того, чтобы чудо произвело надлежащее впечатлѣніе, необходимо еще предсказать его явленіе, а лучше всего назначить опредѣленный день. Онъ имѣлъ свѣдѣнія, что на югѣ Европы стояли сильныя жары, и потому надо было ждать сѣвернаго вѣтра. До сихъ поръ все время дулъ восточный вѣтеръ при низкомъ давленіи. По свѣдѣніямъ, плавучіе льды скопились у Аргольма и, какъ только вѣтеръ повернетъ немного на сѣверъ, они должны попасть въ теченіе, идущее къ западу отъ Оландскихъ острововъ, гдѣ Ботническій заливъ соединяется съ моремъ. Если только въ одинъ прекрасный вечеръ подуетъ сѣверный вѣтеръ, тогда можно быть увѣреннымъ, что онъ продержится нѣсколько дней. Онъ принесетъ съ собою холодный воздухъ, и тогда можно будетъ, по крайней мѣрѣ, за день предсказать появленіе миража. А если такъ, то не трудно угадать и часъ, потому что это явленіе происходить, лишь нѣсколько часовъ спустя послѣ заката, обыкновенно между десятью и двѣнадцатью часами.