На шаг сзади - [135]

– ФБР утверждает, что это почти невозможно.

– Давайте все-таки попробуем.

Вдруг ему пришла в голову еще одна мысль.

– А кто говорил с медсестрой в больнице? Ну, с той, которая отвечала на вопросы лже-Лундберга о здоровье Исы Эденгрен?

– Я, – сказала Анн-Бритт. – Собственно говоря, этим должен был заняться Ханссон, но вышло так, что пришлось говорить мне.

– Что она запомнила?

– Не густо. Сконский выговор.

– Настоящий?

Она оторопело уставилась на него.

– Смотри-ка, – сказала она, – можно подумать, что ты подслушивал. Она как раз сказала, что с выговором было что-то не так, хотя не поняла, что именно.

– То есть можно предположить, что выговор деланный?

– Да.

– А какой голос? Низкий, высокий?

– Скорее низкий.

Валландер попытался вспомнить вчерашний короткий разговор в «Амиго». Луиза ему улыбнулась, потом сказала, что собиралась пойти в туалет. И вспомнил – она старалась говорить, как женщина, но голос у нее в самом деле низкий.

– Это он звонил, – сказал он. – Можно считать, что это он. Хотя доказательств, понятно, нет.

Он подумал, что сейчас они как раз в том составе, в каком бы ему и хотелось работать, – ближайшие сотрудники. Анн-Бритт и Мартинссон. Даже Ханссон не входил в этот его узкий круг.

– Давайте обсудим, – сказал он. – Сядем в комнате для совещаний.

– Мне бы надо продолжить с этим хозяйством, – сказал Мартинссон. – Это не так-то просто – создать виртуальную картинку.

– Мы ненадолго.

Мартинссон встал. Они пошли в самую маленькую совещательную комнату и заперлись изнутри. Валландер рассказал, что ему удалось узнать на почтовом терминале.

– Я особо и не надеялся, – заключил он. – Но хотел удостовериться.

– Но исходный пункт остается прежним, – сказал Мартинссон. – Мы ищем человека, имеющего доступ к информации. На удивление точной и подробной. Человека, имеющего возможность проникать в чужие секреты.

– Кстати, нам так и не удалось получить данных о том, что кто-то посторонний знал дату и место свадебных съемок, – сказала Анн-Бритт.

– На этом и надо сосредоточиться, – сказал Валландер. – Это какое-то на редкость безграничное расследование, и оно расползается все шире и шире. Но теперь нам по крайней мере удалось нащупать некую точку, которую можно условно принять за центр. Наш преступник имеет те же склонности, что и его жертвы. Он любит переодеваться. К тому же каким-то образом ухитряется внедряться в чужой мир, в чужие тайны. Как это у него получается? Где он сам находится? И каким образом выходит на подобную информацию?

Он вспомнил почтовый терминал.

– Я нашел только один общий знаменатель, – сказал он. – У Исы Эденгрен и Стуре Бьорклунда один и тот же почтальон. Но, кроме него, должно существовать как минимум три! Плюс еще один вне истадского почтового участка. Так что эту теорию можем отбросить. Не предполагать же заговор почтальонов! У нас и так абсурда предостаточно.

Мартинссон заколебался.

– А не слишком ли мы торопимся? – спросил он. – Давайте на минутку предположим, что этот переодетый женщиной парень не имеет ничего общего с убийствами. У нас же нет конкретных доказательств. Что, если он – просто эпизодическая фигура? А письма вскрывает совсем другой?

Что ж, возможно и такое.

– Ты прав, – сказал Валландер. – Давайте приглядимся повнимательнее к этим четверым почтальонам. И кто-то еще должен быть в районе Симрисхамна. Почтовое ведомство облегчило нам работу – они выпустили специальную брошюру.

Они записали имена и распределили, кто кем займется.

– Повторю еще раз, – сказал Валландер, – надежды на успех почти нет. Зато есть слабая надежда, что датчане найдут что-нибудь на стойке бара. К сожалению, они поторопились вымыть бокал.

Потом они попытались подойти к наметившемуся условному центру следствия с разных точек зрения. Что они могли проглядеть? Какие есть способы получения информации? Вскрывать письма и прослушивать телефоны. Это уже две возможности. А еще? Они обсудили все возможности и все способы – от сплетен до шантажа, от электронной почты до факса. Но ни на шаг не смогли приблизиться к цели – наполнить этот гипотетический центр конкретным содержанием. Валландер вновь почувствовал нарастающую тревогу. Он вспомнил письмо Матса Экхольма.

– Мы не понимаем убийцу, – сказал он. – Мы знаем только про наряды и чужие тайны. И больше ничего.

– Поступила новая информация об этой секте, «Divine Movers», – сказал Мартинссон. – Как будто бы никаких насильственных преступлений в ее истории не зарегистрировано. Зато у них постоянные трения с налоговым управлением. Но это, по-моему, у всех сект на западе.

– А если мы на минутку забудем о переодеваниях? – предложила Анн-Бритт. – Что, если пренебречь этим как поверхностным, чисто внешним сходством? Что у нас тогда остается?

– Молодость, – сказал Валландер. – Счастливая молодежь. Она пирует, женится, радуется жизни.

– Хаага, значит, ты в расчет не берешь?

– Нет, – сказал Валландер. – Он ни при чем. Случайная жертва.

– А Ису Эденгрен?

– Она ведь тоже должна была быть на этой бельмановской пирушке.

– Тогда это меняет картину, – сказала Анн-Бритт. – Возникает совершенно иной ракурс. Она не должна была избежать общей судьбы. Но какой мотив? Ненависть? Месть? Что общего у молодоженов с путешественниками во времени? А Сведберг? По какому следу он шел?