На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима - [73]

Шрифт
Интервал

По совету своего покровителя Вергилий пишет второе крупное произведение — поэму «Георгики». Теперь образцом ему служит не поздняя александрийская поэзия, а классическая поэзия Греции — более глубокая и содержательная. Подобно великому греческому поэту Гесиоду, Вергилий в «Георгиках» дает советы и наставления по земледелию. Его поэма делится на четыре части: хлебопашество, виноградарство, скотоводство и пчеловодство. Конечно, поэма «Георгики» не столько руководство по сельскому хозяйству, сколько поэтическое прославление природы и земледельческого труда, который является источником благосостояния Рима. Здесь звучат те же мотивы губительности междоусобных войн и порочной жизни в городе, те же призывы жить ближе к природе. С большим патриотическим чувством Вергилий воспел в «Георгиках» Италию и закончил поэму хвалой в честь Октавиана.

Над этой поэмой Вергилий работал с 36 по 29 г. до н. э. Каждое утро сочинял он множество стихов, а затем сокращал их до нескольких строк. Поэт шутил, что он рождает стихи, облизывает, как медведица новорожденного, каждую строчку, пока она не примет должного вида.

По просьбе Октавиана Вергилий читал ему только что законченную поэму в течение четырех дней. Когда он уставал, его сменял Меценат. Оба его друга и покровителя были в восторге. Молва о новом произведении распространилась в литературных кругах. Вергилий стал признанным вождем в кружке Мецената и первым поэтом Рима.

Последние годы жизни Вергилий посвятил созданию «Энеиды» — главного труда всей его жизни. Взяв за образец гомеровский эпос, он решил прославить Рим на широком мифологическом материале. Вергилий объединил греческие и римские мифы строго продуманным сюжетом. Сначала он все события изложил в прозе. Затем стал создавать отдельные части поэмы в стихах. Многие места он набрасывал начерно, чтобы потом вернуться к ним для тщательной отделки. Вергилий любил говорить, что он ставит временные подпорки, чтобы поддержать свое произведение, пока не будут воздвигнуты крепкие колонны.

Вергилий работал над поэмой более десяти лет. Он старался никому не показывать свои стихи, хотя слава о них уже разнеслась по Риму. Сомнения и неуверенность в своих силах не покидали его. Когда Октавиан, находившийся в далеком походе, попросил прислать ему хотя бы одно «полустишие» из «Энеиды», поэт ответил ему: «Что же касается моего Энея, то, клянусь, будь он уже достоин твоего внимания, я с радостью послал бы его тебе; но предмет, к которому я приступил, таков, что порою кажется мне, что неразумно было браться за столь великое предприятие…»

В 19 г. до н. э., на 52 году жизни, Вергилий предпринял путешествие в Малую Азию, чтобы своими глазами увидеть места, где развертывались легендарные события Троянской войны, описанные им в поэме. В Афинах он встретил Октавиана, который пригласил Вергилия сопровождать его в поездке по Греции. Когда они осматривали город Мегары, поэта поразил солнечный удар. Октавиан отправил его в тяжелом состоянии на родину. В море состояние его ухудшилось. 22 сентября, когда корабль достиг берегов Италии, Вергилий скончался в городе Брундизиуме. Согласно завещанию поэта тело его перевезли в Неаполь, где он в свое время много дней посвятил поэзии и философии. Там его похоронили, как это было принято, за пределами города, на обочине дороги.

Вергилий сочинил эпитафию для своей гробницы, упомянув в ней три города, связанных с его биографией:

В Мантуе был я рожден. Возвратившись в Брундизиум, умер.
   Прах мой в Неаполе днесь. Пел я пастбища, села, вождей.

Перед смертью Вергилий завещал сжечь рукопись «Энеиды», так как он намеревался долго еще над нею работать и считал ее недостойной опубликования. Последние годы жизни он хотел посвятить философии. По распоряжению Октавиана наследники поэта нарушили завещание и издали поэму. Один из поздних римских поэтов писал по этому поводу:

Чуть злополучный Пергам не погиб от второго пожара,
   Чуть не познал Илион двух погребальных костров!

«Энеида»

Прочь отступите, поэты!

    Все римляне прочь

          и все греки!

Нечто прекрасней растет,

    чем «Илиада» сама!

Проперций.

Вергилий был самым знаменитым поэтом Рима. Его покровители Август и Меценат рассчитывали, что он прославит в стихах подвиги, победы и благодеяния первого римского императора. Вергилий оправдал их надежды, создав поэму «Энеида», хотя героем ее был не Август, а его легендарный предок Эней.

Согласно мифу, Эней прибыл из Трои в Италию вместе с сыном Юлом и положил начало роду Юлиев, к которому принадлежали Юлий Цезарь и Октавиан Август. Прославляя в поэме Энея, Вергилий тем самым прославлял и Октавиана. Эней был сыном богини Венеры и внуком самого Юпитера. Таким образом, Вергилий не только воспевал императора, но и подчеркивал божественное происхождение его власти. Поэзия Вергилия, особенно его «Энеида», служила определенной политической цели: укреплению нового режима — единовластия — и оправданию агрессивной политики Рима — завоевательных войн.

Вергилий хотел показать, что жители Италии имеют такую же многовековую историю, как греки, такую же богатую культуру и мифологию. По мнению Вергилия, троянцы ведут свой род от жителей Италии. Эта идея, далекая от исторической истины, как бы оправдывает завоевания римлян на Востоке. Если Италия — древняя прародина троянцев, значит, римляне имеют старинные права владеть странами Азии. Вергилий согласен, что греки были выше римлян в области наук и искусств, но управлять справедливо народами мира могут только римляне:


Еще от автора Михаил Юрьевич Герман
Воспоминания о XX веке. Книга вторая. Незавершенное время. Imparfait

«Воспоминания о XX веке: Книга вторая: Незавершенное время: Imparfait» — новая дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с 1960-х годов до конца XX века. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.


Воспоминания о XX веке. Книга первая. Давно прошедшее. Plus-que-parfait

«Воспоминания о XX веке. Книга первая: Давно прошедшее» — новая, дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с середины 1930-х до 1960-х. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.


В поисках Парижа, или Вечное возвращение

Книга известного петербургского писателя Михаила Германа «В поисках Парижа, или Вечное возвращение» – это история странствий души, от отроческих мечтаний и воображаемых путешествий до реальных встреч с Парижем, от детской игры в мушкетеров до размышлений о таинственной привлекательности города, освобожденной от расхожих мифов и хрестоматийных представлений. Это рассказ о милых и не очень подробностях повседневной жизни Парижа, о ее скрытых кодах, о шквале литературных, исторических, художественных ассоциаций.


Парижские подробности, или Неуловимый Париж

Книгу известного петербургского писателя Михаила Германа «Парижские подробности, или Неуловимый Париж» можно было бы назвать чрезвычайно живым и во всех отношениях красочным дополнением к недавно вышедшей книге «В поисках Парижа, или Вечное возвращение», если бы она не была вполне самодостаточна. И хотя в ней намеренно опущены некоторые драматические и счастливые страницы длинной «парижской главы» в биографии автора, перед читателем во всем блеске предстает калейдоскоп парижских подробностей, которые позволяют увидеть великий город так, как видит и ощущает его Михаил Герман, – именно увидеть, поскольку свой рассказ автор иллюстрирует собственными цветными и черно-белыми фотографиями, с помощью которых он год за годом стремился остановить дорогие ему мгновения жизни непостижимого, неуловимого Парижа.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.


Импрессионизм. Основоположники и последователи

Импрессионизм — живопись впечатления, мгновения, выхваченного из монотонности будней. Хотя зародилось это течение в Париже еще во второй половине XIX века, по сию пору оно вызывает повышенный интерес публики. Замечательный знаток французской культуры М. Ю. Герман, доктор искусствоведения, изложил в книге собственную, глубоко продуманную и эмоциональную версию истории импрессионизма, рассказал о пути великих мастеров (Эдуара Мане, Клода Моне, Эдгара Дега, Огюста Ренуара и многих других), а также о том, как французское влияние отозвалось в искусстве других стран, в том числе — России.


Хогарт

Книга посвящена Вильяму Хогарту (1697–1764), английскому живописцу и граверу, теоретику искусства.


Рекомендуем почитать
Несостоявшиеся столицы Руси: Новгород. Тверь. Смоленск. Москва

История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.


Земля Осириса

Стивен Меллер, известный американский археолог-исследователь, много лет посвятивший изучению археологических памятников и истории Египта, предлагает новый, революционный взгляд на одну из древнейших в мире культур. Книга создана на основе эксклюзивных материалов, полученных автором во время экспедиций в Египет, а также новейших расшифровок древних текстов.© S. Mehler, 2004.


Кельты анфас и в профиль

Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.


Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.


Самый длинный день. Высадка десанта союзников в Нормандии

Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.


Иностранные известия о восстании Степана Разина

Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.