На рыдване по галактикам - [68]

— Пришлось путать следы, — парирует самопровозглашенный офицер. — Я тебя поначалу за их шпионку принял. Но быстро понял, что ошибся.

— Ну да… мне б сроду в башку не пришло, что на нашем рыдване такую штуковину везти можно, — соглашается Нюк. — Страпелька может существовать. Ее транспортировка на «Дерзающем» — нет. Даже в теории.

— И все ж таки они тебя вычислили, — мрачно констатирует Цилли. — И возможно, как раз их поле, раз уж они такие продвинутые, и помогло нам сигануть черная дыра знает куда. В черную дыру как раз, не иначе.

— Ну что ж, это все объясняет, — вздыхает старпом. — Можем теперь с чистой совестью колонизировать любую подходящую дыру, водрузив на алтарь храма сраную страпельку как символ нового мира. Миссия-то выполнена, темная материя уперта даже дальше, чем рассчитывал Галактический Союз. Может, нам там посмертно всем медали выдадут. Или даже ордена. Чур, в брачный союз я вступаю с Соколовой, если никто не возражает. Породим новую расу кучерявых конопатых рукожопов. Будем им на ночь сказочки рассказывать о том, как стечение обстоятельств, помноженное на родительскую рукожопь, принесло их в этот мир.

— Соколова очень даже возражает, — огрызаюсь я, сердито зыркнув на его обцелованную солнышком задумчивую физиономию, и снова устремляю испепеляющий взгляд на Рекичински: — Позвольте поинтересоваться, офицер, где же ваши документики? Идентификационный жетон с высшей степенью допуска? Чип в носу? Татуировка на корме? Еще какие-либо доказательства? Может, никакой вы не офицер, а обычный вор, и хозяева просто жаждут вернуть свою законную собственность?

— Ладно, я не гордый, я и вторым мужем быть согласен, — снова вздыхает Стратитайлер и добавляет: — Да какая теперь разница, звездит он или нет, Ярка? Сколько мы дрейфовать будем, запасы-то теперь беречь придется. Айда в рубку, садиться куда-нибудь надо… и думать, что дальше делать.

— А с этим… типа офицером чего? — спрашивает Цилли.

— Пусть дальше сидит, как Варг решил. Очнется — пусть сам думает, чего с ним делать, — пожимает плечами бортинженер и, аккуратненько подцепив пальцем цепочку с контейнером, добавляет: — А ЭТО я в сейф запру. На всякий случай. Интересно, как она там удерживается от соприкосновения со стенками? Магнитным полем? Вакуумом?

— Инженер Стратитайлер, я не имею права передавать контейнер третьим лицам, — жестко начинает Рекичински, отбрасывая его руку, но Цилли мгновенно придавливает лжесуперкарго к стенке, снова поднося резак к физиономии.

— А ну не рыпайся, умник фигов! И так из-за тебя в заднице Вселенной оказались, — рыкает она. — Это ты там у себя офицер, а на этом борту даже не суперкарго!

— Теперь ему светит в лучшем случае звание лейтенанта фермерских войск, сражающихся с туземной флорой и фауной, — криво усмехаюсь я. — Да и остальным, походу, придется… переквалифицироваться. Вот и пригодятся уроки предков-колонистов…

— От судьбы не уйдешь, да, Ярок? — спрашивает Нюк, при помощи бортмеха отобрав-таки у Рекичински смертоносную финтифлюшку. — Занесло ж тебя не куда-нибудь, а на наш рыдван, где даже офицеры безопасности — те еще рукожопы. Иначе б не спалился и довез груз, куда надо… Наверное, это у «Дерзающего» карма такая.

— В задницу коборука карму, — мрачно заявляю я, призвав на выручку все запасы оптимизма, которые приходится соскребать с самого донышка хранилища позитивного мышления. — Не собираюсь я новые виды овечек на околице неведомой галактики разводить и местную репку размером с баобаб выращивать. Раз уж с карьерой астронавта не задалось, подамся, стало быть, в сумасшедшие изобретатели и телепортацию осваивать возьмусь. Ты ж мне как инженер подсобишь?

— Ну тоже норм занятие, хотя, конечно, не настолько приятное, как создание новой расы, — соглашается он.

Снова заперев источник наших несчастий, дружно топаем в рубку. Нюк несет клятую страпельку, точно хвостоголовую ксарианскую змею — на вытянутой руке, с превеликой осторожностью.

— Да расслабься ты, если уж она на всех наших виражах не ахнула, в руках точно не взорвется, — бурчу я.

— Береженого силовое поле бережет, как нянюшка говаривала, — возражает парень.

Увы, шокирующие сюрпризы на сегодняшние сутки еще не исчерпаны. В рубке мужественного пилота, намеревавшегося героически спасать судно и экипаж, нет. Однако долго искать его не приходится — Басилевс обнаруживается в собственной каюте. Вернее, его тело. Потому что сознание пилота покинуло и, судя по всему, сопровождал его в этот дальний путь не внезапный инфаркт, а некая огненная водица, остатки которой плещутся в валяющейся рядом фляжке. Поднеся емкость к носу, я аж подпрыгиваю: так вот кому принадлежала перепрятанная мною заначка убойного самогона! Только эта штука еще покрепче, пожалуй, будет. Выдержка лет тридцать, поди, не меньше. Мой прадед рассказывал, что во времена его молодости случилось разведчикам заполучить рецепт пойла от аборигенов Вулкана. Выжившие после дегустации передавали его из уст в уста, при проверках выдавая за средство для очистки корпуса звездолетов. Для этой цели оно, кстати, тоже отлично служило. И определенно перед нами та самая бодяга — узнаю по вставшим дыбом алым бровям Баса, верный признак, если верить историям многоопытного дедули.