На руинах - [30]

— Вам только постричься? Хорошо, заходите и садитесь ко мне в кресло, сюда вот.

— Благодарю, — на осунувшемся лице клиента что-то дрогнуло, он взглянул на надпись над дверью и слегка заколебался, — сюда, в женский зал?

— Я стригу всех. Но если вам непременно хочется в мужской зал, то приходите завтра.

— Да нет, какая разница, я просто так спросил, извините.

Подстригая его, Алексей не спешил — он никогда не спешил во время работы. Стрелки часов показывали уже четверть десятого, клиент неловко поерзал:

— Я вас и вправду задерживаю, чуть-чуть подстригите только, и все.

— Не двигайте головой, какое тут «чуть-чуть», — суховато буркнул Тихомиров и слегка наклонил его голову вперед, — месяца четыре не стриглись?

— Ну… около того.

— Так что сидите и терпите, я кое-как работу не делаю, — он внимательно оглядел клиента и, вновь защелкав ножницами, спросил: — Так как, понравилось вам в нашем городе? Осядете или сбежать собираетесь?

Мужчина подскочил, как ужаленный:

— Вы… вы меня знаете?

Алексей даже ахнул:

— Да что ж вы так прыгаете, я вам чуть ухо не отстриг! Откуда мне вас знать, я просто вижу, что прежде вы постоянно у хорошего мастера стриглись и не из нашего города — у нас хороших мастеров мало, и у всех у них я манеру стричь наизусть знаю. Так что человек вы приезжий, это и без слов ясно. Если постоянно у нас в городе будете жить, то я вам мастера порекомендую, потому что не дело так волос запускать.

— Да, — сразу как-то обмякнув, согласился клиент, — вы правы. Я теперь буду жить у вас в городе постоянно — назначен директором музея Ленина.

— Почетная должность, — с уважением молвил Тихомиров, — у нас школьники этот музей особо любят, я даже сейчас помню, как нас туда постоянно на экскурсию водили.

— Должность, может, и почетная, но работа не сахар. Простите, если омрачу воспоминания вашего счастливого детства, но в музее давным-давно пора делать ремонт и менять экспонаты.

— Вы мои воспоминания никак не омрачите, — засмеялся Алексей, — мыто, дети, ведь почему так любили музей? Потому что нас в тот день, когда на экскурсию вели, с уроков снимали, а про экспонаты я, если честно, и не помню ничего. Но ремонт, конечно, везде требуется, и нервотрепка тут всегда огромная — я смотрю, вы в последнее время много переживаете. Это ведь все сразу на волосе сказывается — сечется, тусклый становится. Вы сюда как — с семьей приехали или одни?

Клиент сразу помрачнел.

— Один.

Тактичный Алексей не стал расспрашивать, а лишь соболезнующим тоном посоветовал:

— Питаться вам нужно получше, и витамины пейте. Прежде у вас, видно, другой режим был, а теперь за собой не следите. Волос ведь все чувствует, сразу лезть начинает.

— Шут с ним. Долго еще?

— Вот и все, посмотрите на себя. Нравитесь?

Мужчина оглядел себя в висевшем на стене зеркале и неожиданно растерялся.

— Какой-то я… знаете… слишком молодой.

— А вы разве старый? С вас два пятьдесят.

— Да-да, конечно, пожалуйста. Скажите, а можно мне у вас постоянно стричься?

Алексей лишь пожал плечами.

— Можно, конечно, но приходите, пока волос сильно не отрос, и форма сохранилась — тогда и быстрее, и стричь легче. Через два месяца, это уже, как максимум. Только клиентов у меня много, вы запишитесь за день по телефону — прямо сюда мне позвоните, моя фамилия Тихомиров. Номер на стене вон, спишите, — он достал ручку и блокнотик, куда вписывал имена своих постоянных клиентов, — как ваша фамилия, чтобы вспомнить вас в случае чего?

— Лу…Самсонов. Самсонов Леонид Аркадьевич.

Он позвонил ровно через два месяца, за день до того, как Алексей уходил в отпуск. Вежливо попросил позвать к телефону мастера Тихомирова и застенчиво сказал ему:

— Здравствуйте, вы меня не помните, наверное, — директор музея Самсонов. Можно будет к вам записаться на стрижку?

— Поздно вы как позвонили — завтра у меня все забито под завязку, а с послезавтра я в отпуске, в Кисловодск еду, и недели через три только буду в городе. Если хотите, могу порекомендовать мастера…

— Нет-нет, — торопливо перебил его Самсонов, — я лучше подожду. Извините, что побеспокоил, но вы мне велели позвонить не позже, чем через два месяца, а у меня все не получалось — с этим ремонтом в музее времени не было. Извините, счастливо вам отдохнуть.

— Погодите, могу вас завтра постричь на дому, если хотите. Квартира у меня на Нахимова, рядом с музеем, так что вам даже и удобней будет, чем в парикмахерскую через Дон переезжать.

— Что вы, мне неловко вас так затруднять.

— Какое затруднение, я все равно еще буду двух клиенток на дому обслуживать — тоже не уложились, а им срочно. Так что завтра в семь вечера, если желаете, я вас жду.

— Ну, если так, то конечно. Адрес ваш мне скажите, пожалуйста.

«Не уложившимися» клиентками Тихомирова были интересная дама чуть за тридцать Раиса Горюнова и красивая девушка Галя Смирнова. Раиса назавтра уезжала по путевке в Крым и не могла, естественно, явиться в дом отдыха, по ее собственным словам, «лохматой ведьмой». Гале же предстояло торжественное событие — свадьба с бывшим одноклассником Ваней Ефремовым, который служил в армии, но для такого случая получил кратковременный отпуск.