На реке черемуховых облаков - [3]
А он щерится да ондатр в рюкзак складывает. Ну а потом как толкнет меня в грудь. Я и упала… Тогда он с меня сапог стащил и на льдину забросил. Такой зверюга! Еле добралась в одном сапоге на кордон. Поверишь, по снегу, льду шла босой ногой… Шла и плакала. Бога просила наказать гада!
Ну, пришла я в избу, стала воду греть, парить ногу в тазу. Чаю напилась с малиной… Отошла маленько. Думаю, надо идти за сапогом да поглядеть, куда тот ушел… Вот такие гады и убили моего Прохора Михайловича. А я усовещивала…
Нашла я сапог, так и плавал на льдине, где ондатры женихались. А тот ворюга ушел через мох по кладям. Местный, значит. Приезжие не знали этих кладей, а этот знал… Но горевать и расстраиваться мне некогда. Хозяйством надо заниматься. То корову доить, овцам дать, кур-лилипуток кормить. Так у меня и рассосалось… Я простуды боялась. После ледостава на озеро отдыхающие приезжали. Кто бы их обслуживал, если бы я заболела? Кто лодки, постели выдал, за порядком бы смотрел? Вот я и не простужаюсь и бюллетеней не беру…
Самодумов мне давно обещает полторы ставки платить, потому что это сколько же я обязанностей выполняю. И не болею никогда и поблажки себе не даю. Как ты думаешь, должны мне полторы ставки платить?
— Должны! — подтвердил я. — Еще как должны!
— А не платят! — пожаловалась Марья Андреевна. — А уключины ты взял?
— Взял! — сказал я, показав ей уключины.
— А куда направляешься? — спросила Марья Андреевна деловито.
— На Большую Релку! — объяснил я, укладывая в уключины тяжелые весла. — Там сейчас клев знатный должен быть… Окуни один к одному!
— Ни хвоста, ни чешуинки! — напутствовала Марья Андреевна и попросила: — Ты уж напиши про меня заметку — обещал! Чтобы знали, как я здесь живу…
— Постараюсь! — сказал я, глядя на предвечернюю гладь лесного озера. — А что тот так и не появлялся?
— Как же! Я его возила на моторке как барина.
— Куда? — удивился я.
— В больницу. На тот берег, — ответила Марья Андреевна. — Он трактористом оказался из «Нового мира»… Ондатру бил — на «Жигули» не хватало… Купил «Жигули», приехал обмывать на Вялье. На базу не пришли. На берегу бузотерили, водку пили… Пьяные у костра и заснули. А у того телогрейка промасленная была — и загорелась… Вот так мы снова встретились. Его друзья принесли волоком. Обгорел так, что кожа облезла. — Спасай, говорят, тетя Маша, срочно в больницу надо. Я и отвезла…
— Выходит, вы его спасли!
— А что с ним делать, — махнула рукой Марья Андреевна. — Раз такой случай вышел…
— Я напишу заметку, — еще раз пообещал я, отталкивая лодку от берега.
— Напиши! — сказала Марья Андреевна и пошла выдавать постельное белье любителям рыбной ловли, что толпились на крыльце рыбацкого приюта. Рыболовы пришли сюда по лесной тропке давно. И поглядывали на меня ревниво и неприязненно оттого, что Марья Андреевна уделила мне столько времени, хотя знали, что я корреспондент и собираюсь написать о гостеприимной егерше.
Отъехав, я оглянулся на высокий и обжитой берег, на котором стоял кордон и рыбацкий приют, две крепеньких избы, срубленных еще Прохором Михайловичем. По огороду бродили, сияя разноцветными перышками, куры-лилипутки. Стая самоцветных кур была похожа на упавшую с неба радугу, что, упав, рассыпалась на обжитом берегу.
Петушок-королек, подпрыгнув, взлетел на завалинку и прокричал довольно звонко свое ку-ка-ре-ку.
За кустами звенели косы, слышался девичий и ребячий смех, музыка транзисторного приемника. Я знал, что к Марье Андреевне приехали дочки, Наташа и Павлина, с женихами. Теперь молодежь косила траву, веселилась под транзистор.
У самого берега паслись черно-белая корова и пяток овец. Овцы посмотрели на лодку равнодушно, а корова замычала, прислушавшись к скрипу уключин…
Лодка легко шла по глади лесного озера. Это озеро я хорошо знаю. Вон Камышовый остров. Большая и Малая рель (рель по-местному — остров), Холодная и Теплая заводи, где стоят шапками ондатровые хатки.
Берега озера — моховые, заросшие клюквой. Колхозники еще до войны проложили клади к озеру, чтобы собирать клюкву, ловить и вялить рыбу. Поэтому и назвали озеро — Вялье… Райское место, если подумать. Хорошо, что его бережет такой человек, как Марья Андреевна.
Предвечерний свет, исходящий с самой глубины озера, дарил душе радость. Я греб, оглядывая водную округу. И вдруг передо мной, по ходу лодки, словно горстью серебряных монет сыпануло. Что такое? — подумал я. Кто такой щедрый? По воде сыпануло снова. И тут я понял, что это стая мальков взбудоражила поверхность. Мальков преследовали окуни… Значит, окуни уже заждались моих снастей. Без улова я нынче не останусь…
Нормальный кадр
— Тут такие дела творились, не приведи аллах. Чиметское начальство на охоту ездило в заповедник. Кашкалдаков били, гусей-утей, фламинго… У нас его называют розовый гусь. Редкая птица. Занесена в Красную книгу. А начальство из этой книги бешбармак готовило… И не стало фламинго. Он у нас каждый год на пролете отдыхал. А тут как отрезало… Видно, у этих птиц тоже телеграф работает. Сообщили друг другу, что в заповеднике черные дела начались. Лучше облететь его на большой высоте.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Герои художественно-публицистических очерков — наши современники, люди, неравнодушные к своему делу, душевно деликатные. Автор выписывает их образы бережно, стремясь сохранить их неповторимые свойства и черты.
Проникнутая светлым лирическим чувством, психологически достоверная повесть В. Барвенко рассказывает о юности паренька из небольшого провинциального города.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вячеслав Иванович Дёгтев родился в 1959 году на хуторе Новая Жизнь Репьевского района Воронежской области. Бывший военный летчик. Студент-заочник Литературного института имени Горького. Участник IX Всесоюзного совещания молодых писателей. Публиковался в журналах «Подъем», «Дружба», альманахах, коллективных сборниках в Кишиневе, Чебоксарах, Воронеже, Москве. Живет в Воронеже.«Тесные врата» — первая книга молодого автора.Тема рассказов молодого прозаика не исчерпывается его профессиональным прошлым — авиацией.