На пути к социализму. Хозяйственное строительство Советской республики - [16]

Шрифт
Интервал

говорят, что Троцкий предлагает упразднить централизованное управление промышленностью, буквально так. Дальше т. Кутузов говорит, что Троцкий собирается правления заводов расформировать, раскассировать, а послать на их место спецов, вроде военных, и замечает, что это преждевременно. И это печатается в «Экономической Жизни», в органе Высовнархоза. Я не знаю, кто его редактирует, но надеюсь, что в главках дела редактируются лучше, чем в «Экономической Жизни» статьи.

Дальше об округах. Они тесно связаны с тем, что я только что говорил, и мои мысли прямо противоположны тому, что мне хотят навязать. Тов. Ломов[28] выразил полнейшее удовольствие, когда выяснил, что я не предлагаю нашу промышленность подчинять военным округам. Он сперва сказал так: «я не совсем представляю себе, как Троцкий предполагает подчинить нашу промышленность военным округам», и когда я разъяснил, что это недоразумение, то т. Рязанов,[29] со свойственным ему темпераментом, любезно его поддержал: «это, – говорит он, – новое заявление Троцкого, которое мы учитываем, как таковое». На самом деле у меня говорится, что нам нужно территорию в смысле административном и административно-хозяйственном приурочить к основным очагам производства на месте, потому что производство, какое бы оно ни было, торфяное, лесное, кустарное, точно также и каждый трест всегда имеет какой-то очаг на месте, и наша советская администрация должна быть построена таким образом, чтобы каждый административный округ состоял из важнейших предприятий с наиболее концентрированным и лучшим пролетарским составом. Наши военные органы нужно приурочить к этому. Об этом и говорят мои тезисы. Поскольку мы получим возможность перейти к милиционной системе, т.-е. не вырывать лучших рабочих из производства и из партии и бросать их в регулярные части, а, наоборот, приблизить армию к производству, постольку нынешние наши военные округа можно будет, по-моему, расформировать, сдать в архив и построить новые округа, совпадающие с производственными округами, которые должны быть установлены под руководством того же самого Высовнархоза и других хозяйственных центров. И если здесь имеются затруднения, то совершенно не в том, о чем пишет Рыков и др., что, дескать, нельзя ломать централизованный аппарат хозяйства и пр. Ведь губернские совнархозы не разбивают централизованной промышленности, по существу это губернии екатерининские, старые, не соответствующие новому размаху промышленности. Я же предлагаю построить их сообразно новым группировкам хозяйства, т.-е. так, чтобы производственный округ, московский или уральский, представлял собой естественную территорию одной милиционной дивизии. При демобилизации мы к ним прикрепим лучшие пролетарские, наиболее испытанные кадры дивизии, из которых часть крестьян отпустим домой, часть отправим на трудовую повинность, а наиболее молодые и только что призванные возрасты оставим там.

Пролетарские элементы сосредоточатся в кадрах из армий, расположенных на той же территории. Эти кадры будут очень полезны в трудовом отношении. Рабочие, составляющие их, прошли некоторую военную школу. Эта военная школа для большинства рабочих имела не последнее значение и кое-чему научила. Рабочий явится на Урал не в худшем виде, а с некоторой прибавкой в смысле точности, исполнительности. В дальнейшем эти передовые рабочие – офицеры нашей промышленности – будут офицерами нашей милиционной армии. Это обеспечивается приближением армии к производственным округам рабочего класса, который должен иметь в каждом районе руководство над мужицкой периферией. И вот из этого плана выводят что-то совершенно противоположное: будто я хочу аракчеевскими методами подчинить производство военным округам. Это чистейшая бессмыслица.

По отношению к коллегиальности, о чем не упоминалось в моих тезисах, я готов дать ответ. Указывают, что коллегиальность является великой школой обучения управлению. Разумеется, в известных пределах это верно. Но прежде всего мы подходим к вопросу неправильно. Нашей важнейшей задачей является непосредственное управление промышленностью сейчас, сегодня. Эта задача, конечно, ни в коем случае не может быть поставлена так, чтобы она мешала обучению рабочих, но завод нуждается прежде всего в управлении, чтобы им руководили знающие люди. При чем дело может быть организовано так, чтобы более отличившиеся опытные и испытанные рабочие могли обучаться, идти вперед и заменять спецов на ответственных постах. Очень поучительна в этом отношении статья тов. Голованова в «Экономической Жизни» от 31 декабря 1919 г..[30] Он говорит, что при «управленской чехарде» нельзя серьезно говорить о восстановлении нормальной промышленности и экономической мощи страны. Каждый отдел – технический, административный и пр. – должен иметь во главе товарища или гражданина, который это дело знает и может с ним справиться. Если есть на том же заводе или в данной профессии выдающийся рабочий, который способен принять правление в свои руки, – а такие люди имеются, – то нужно дать ему возможность применить свои силы. Если есть желающие учиться, нужно дать им возможность учиться. Можно для них устроить административные курсы при группе предприятий, например, при Гомзе. Пути есть разные. Одни предлагают, чтобы желающих включать в управление заводом. Эта тактика неправильна в основе. Во многих случаях она оправдала себя, но в большинстве случаев результат получился отрицательный. При такой коллегиальности из трех-пяти, даже тринадцати членов ответственность разбивается, нельзя знать, кто отвечает за отдел.


Еще от автора Лев Давидович Троцкий
Сталин

У каждой книги своя судьба. Но не каждого автора убивают во время работы над текстом по приказанию героя его произведения. Так случилось с Троцким 21 августа 1940 года, и его рукопись «Сталин» осталась незавершенной.Первый том книги состоит из предисловия, незаконченного автором и скомпонованного по его черновикам, и семи глав, отредактированных Троцким для издания книги на английском языке, вышедшей в 1941 году в издательстве Нагрет and Brothers в переводе Ч. Маламута.Второй том книги «Сталин» не был завершен автором и издается по его черновикам, хранящимся в Хогтонской библиотеке Гарвардского университета.Публикация производится с любезного разрешения администрации Гарвардского университета, где в Хогтонской библиотеке хранятся оригинал рукописи, черновики и другие документы архива Троцкого.Под редакцией Ю.Г.


Моя жизнь

Книга Льва Троцкого "Моя жизнь" — незаурядное литературное произведение, подводящее итог деятельности этого поистине выдающегося человека и политика в стране, которую он покинул в 1929 году. В ней представлен жизненный путь автора — от детства до высылки из СССР. "По числу поворотов, неожиданностей, острых конфликтов, подъемов и спусков, — пишет Троцкий в предисловии, — можно сказать, что моя жизнь изобиловала приключениями… Между тем я не имею ничего общего с искателями приключений". Если вспомнить при этом, что сам Бернард Шоу называл Троцкого "королем памфлетистов", то станет ясно, что "опыт автобиографии" Троцкого — это яркое, увлекательное, драматичное повествование не только свидетеля, но и прямого "созидателя" истории XX века.


Л Троцкий о Горьком

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


История русской революции. Том I

Историю русской революции` можно считать центральной работой Троцкого по объему, силе изложения и полноте выражения идей Троцкого о революции. Как рассказ о революции одного из главных действующих лиц этот труд уникален в мировой литературе – так оценивал эту книгу известный западный историк И. Дойчер. Тем не менее она никогда не издавалась ни в СССР, ни в России и только сейчас предлагается российскому читателю. Первый том посвящен политической истории Февральской революции.


Письмо Троцкого жене

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Туда и обратно

В 1907 году, сразу же после побега из ссылки, Лев Троцкий, под псевдонимом «Н. Троцкий» пишет книгу «Туда и обратно», которая вышла в том же году в издательстве «Шиповник». Находясь в побеге, ежеминутно ожидая погони и доверив свою жизнь и свободу сильно пьющему ямщику Никифору Троцкий становится этнографом-путешественником поневоле, – едет по малонаселённым местам в холодное время года, участвует в ловле оленей, ночует у костра, ведёт заметки о быте сибирских народностей. Перед читателем встаёт не только политический Троцкий, – и этим ценна книга, не переиздававшаяся без малого сто лет.


Рекомендуем почитать
Газета Завтра 1212 (8 2017)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Протоколы русских мудрецов

Современное человеческое общество полно несправедливости и страдания! Коррупция, бедность и агрессия – повсюду. Нам внушили, что ничего изменить невозможно, нужно сдаться и как-то выживать в рамках существующей системы. Тем не менее, справедливое общество без коррупции, террора, бедности и страдания возможно! Автор книги предлагает семь шагов, необходимых, по его мнению, для перехода к справедливому и комфортному общественному устройству. В основе этих методик лежит альтернативная финансовая система, способная удовлетворять практически все потребности государства, при полной отмене налогообложения населения.


Хочется плюнуть в дуло «Авроры»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.