На правый бой - [5]

Здесь же, в селе, полностью экипировали отряд. Каждый получил по нескольку сот патронов, до десятка ручных и противотанковых гранат, финский нож или штык от винтовки для рукопашного боя. Саперы, кроме всего прочего, получили еще по одной противотанковой мине.

Полковник Мельников вместе с замполитом и парторгом гвардии капитаном Тимониным накоротке побеседовали со всеми коммунистами и комсомольцами, помогли создать в подразделениях партийные и комсомольские организации, подобрали парторгов и комсоргов. Когда Мельников доложил мне о проделанной работе, я посоветовал провести партсобрания по ротам о личном примере коммунистов при выполнении боевого задания с принятием постановлений, где каждому члену и кандидату партии определить поручение на время выполнения боевого задания. Такие же собрания, только открытые, решили провести и в комсомольских организациях…

Уже на исходе 19 февраля, когда я пришел к командарму, позвонил подполковник Шурупов и доложил, что отряд готов к выходу в поход.

— Хорошо, — сказал в трубку Михаил Николаевич. — Сейчас отдыхайте, а завтра к обеду ждите гостей…

Положив трубку, он посмотрел на меня:

— Я думаю, поедем с вами, проводим товарищей.

Добираться в Веселые Терны пришлось на вездеходах — вторые сутки не стихала вьюга, мела снежная февральская метель. Временами видимость в этой круговерти падала до 5 метров. Но мы радовались непогоде: отряду легче проникнуть в тыл врага.

Когда мы прибыли, личный состав находился в строю, вытянутом вдоль просторного двора фермы, которая чудом уцелела, как и несколько домов в село. Бойцы в белых полушубках, в опущенных шапках и маскхалатах выглядели бодрыми, хорошо отдохнувшими. На приветствие командарма бойцы ответили дружно и задорно.

Затем мы с командующим в сопровождении Щербенко, Мельникова и командования отряда обошли строй, осмотрели экипировку, поинтересовались, сколько взято боеприпасов, продовольствия. Не забыли осведомиться о настроении и самочувствии.

Осмотром мы остались довольны.

— А теперь, товарищи, прошу встать ближе, — совсем не по-военному сказал командарм, и, когда вокруг нас образовался тесный круг, Михаил Николаевич начал подробно объяснять задачу отряда. Он говорил о том, как важно не допустить того, чтобы враг взорвал эти бесценные для города, для скорейшего восстановления его промышленного потенциала объекты. Затем предоставил слово мне.

— Вам предстоят трудный тридцатикилометровый поход по тылам врага и тяжелые бои в отрыве от основных частей армии, — говорил я. — Командование будет делать все, чтобы помочь вам. Однако ваш успех, на который Военный совет возлагает большие надежды, будет зависеть прежде всего от вас, вашей сноровки, мастерства, боевой активности и взаимовыручки в бою.

Затем слово попросил командир взвода разведчиков Герой Советского Союза В. А. Дышинский. Говорить он не был большим любителем. И на сей раз речь героя была короткой. Он от имени своих сослуживцев обещал не пожалеть сил, крови и самой жизни для выполнения боевого задания. Его слова были встречены горячими аплодисментами всех бойцов.

В заключение выступил командир отряда, который поблагодарил командование за оказанное высокое доверие и также заявил, что он и его подчиненные сделают все для выполнения приказа.

Мы с командармом еще долго беседовали с бойцами и офицерами. Я переговорил с парторгами и комсоргами, представленными майором К. И. Нефедовым. Затем мы вместе со всеми пообедали.

За обедом полковник Щербенко попросил командарма отпустить в рейд и его. Не сразу, но Михаил Николаевич согласился: слишком важная задача стояла перед спецотрядом.

В 2 часа пополудни колонна тронулась в путь. Мы стояли и смотрели вслед.

Все бойцы и офицеры действовали не только смело и решительно, но и расчетливо, мастерски, экономно расходуя патроны и гранаты. Ведь боевые действия отряд вел почти двое суток без передышки.

В бою за плотину погиб Герой Советского Союза гвардии лейтенант В. А. Дышинский, отдали свои жизни еще 15 воинов. 36 человек получили ранение. Но гидротехнические сооружения отряд отвоевал и удержал до подхода наших частей. С плотины и шлюзов, подготовленных гитлеровцами к взрыву, саперы сняли свыше трех тонн взрывчатки.

Отряд не только спас гидротехнические сооружения, но и нанес врагу значительный урон: только в боях за Рабочий поселок гитлеровцы потеряли до 150 солдат и офицеров.

Майор К. И. Нефедов, получивший за участие в этом рейде орден Красного Знамени, рассказывал, что особенно трудное положение сложилось к обеду 22 февраля. К тому времени многочисленный отряд занял поселки Соколовка, Сосновский и Рабочий, куда Шурупов перенес и свой штаб. Плотину захватить не удалось, но саперы наши еще ночью перерезали провода, шедшие от подрывной машины гитлеровцев, одним словом, обезвредили заложенные заряды. Сделали это саперы старшина Николай Лаптух, старший сержант Семен Веревкин и другие.

После обеда 22 февраля гитлеровцы, подтянув резервы, начали ожесточенную атаку на Рабочий поселок, находившийся на правом берегу Саксагани. Нашим бойцам пришлось отойти на восточную окраину поселка. Кончались боеприпасы, и все меньше становилось людей. Так, в подразделении, которое вело бой на левом фланге отряда, из 15 бойцов только четверо оставалось в строю, в центральной группе из 25 бойцов еще могли вести бой 12 человек… А враг усиливал натиск, вел непрерывный пулеметный и минометный огонь.