На правый бой - [2]
Надо сказать, учеба на курсах, даже кратковременная, имела большое значение, так как члену Военного совета приходится нередко вникать и в «чисто военные» вопросы.
С первых же дней у меня сложились хорошие деловые отношения с командованием 37-й армии. Ее командующий генерал-лейтенант Михаил Николаевич Шарохин обладал глубокими военными знаниями и опытом, был человеком большой личной отваги. С ним у нас сразу установился самый тесный контакт. То же самое можно сказать и о начальнике штаба генерал-майоре А. К. Блажее, грамотном, высокоорганизованном и неутомимом работнике. Быстро мы установили тесный контакт и с членом Военного совета, ответственным за тыловые части, генерал-майором В. В. Сосновиковым. Командующий и его ближайшие помощники сколотили дружный аппарат, который твердо управлял боевой деятельностью войск.
За время службы, за время трудных боев я сроднился с этими людьми, подружился с ними, да и всю армию считал своей родной семьей. В частях и соединениях у меня были сотни знакомых командиров и политработников, да и многих бойцов, особенно отличившихся в боях, знал хорошо. И считал бы счастьем для себя до победного конца войны пройти с полюбившимися мне людьми.
Но вот внезапный вызов, связанный с новым назначением. На сей раз — без всякой предварительной беседы со мной.
В тот вечер лег, как обычно, поздно, но сон не шел. В памяти вставали картины боев, печальные виды разрушенных городов, лица боевых товарищей.
В дверь негромко постучали. Приподнявшись на диване, крикнул:
— Входите!
— Не спите еще, Иван Семенович? — На пороге возникла невысокая плотная фигура полковника Б. С. Мельникова, начальника политотдела.
— Не спится, — сознался я, вставая, — включите, пожалуйста, свет.
Под низким потолком деревенской хаты вспыхнула красноватая лампочка, в свете которой лицо Мельникова показалось усталым больше обычного. Мы с ним не виделись дня три. Накануне он звонил из 92-й гвардейской стрелковой дивизии и попросил разрешения остаться там еще на день-два. И я, полагая, что произошло что-то чрезвычайное, иначе деликатный по характеру начальник политотдела подождал бы с докладом до утра, поторопил его:
— Что там стряслось?
— Ничего особенного, Иван Семенович, — сказал Мельников, опускаясь на жесткий стул выделки домашнего мастера. — Как и везде, идет слаживание подразделений, вводится в строй пополнение. Особенно много новичков в двести семьдесят шестом и двести восьмидесятом гвардейских стрелковых полках. Занимались возрождением и укреплением ротных парторганизаций согласно ваших указаний…
— Не «ваших», а «наших», Борис Сергеевич, — невольно засмеялся я, видя, что чем-то озабоченный Мельников докладывает совершенно без охоты, будто не члену Военного совета, а кому-то постороннему, которому и знать-то все необязательно. А «возрождение и укрепление» ротных парторганизаций, особенно в стрелковых частях, было, как говорится, предметом постоянной заботы политорганов.
— Коль все идет по плану, чем же вы так озабочены? — спросил я.
— Будто не знаете. Только сработались — и расставаться… Эх, служба!
Искренность, с которой были сказаны эти слова, растрогала меня.
— Будем служить, пока живы, пока не добьем фашистов, — бодро сказал я, стараясь не выдать своего состояния.
— Куда переводят, известно? — спросил Мельников, помолчав.
— Какая разница? — ответил я беспечным тоном. — Лишь бы не в тыл…
Помолчали еще, каждый думая, видимо, об одном и том же — прошедших и будущих боях.
— В политотделе девяносто второй гвардейской получено письмо от Серенко, помните? — нарушил молчание Мельников. — Пишет, что со временем воздвигнут памятник воинам спецотряда Шурупова, а пока привели в порядок могилу Героя Советского Союза Дышинского около шахты имени Серго Орджоникидзе и могилу инженер-капитана Мясникова в Веселых Тернах…
Как не помнить! И. М. Серенко — секретарь Криворожского горкома КП Украины. Это он нас с Шарохиным убедил попытаться спасти плотину на реке Саксагань и Криворожскую электростанцию. А запомнилось мне это особенно потому, что я незадолго до того прибыл в армию на должность члена Военного совета.
— Ведь взорвут, проклятые, как только почувствуют, что вышибают их из города, — говорил он. — А последствия — сами представляете…
Представляли, конечно: не только город без воды и света останется, но затоплены будут железорудные шахты. А металл стране как никогда нужен. Поэтому командарма долго уговаривать не пришлось.
— Давайте решать, как это лучше сделать, — сказал Михаил Николаевич, склонившись над картой готовящейся операции по освобождению Кривого Рога.
— Я уже думал над этим, — отозвался начальник штаба армии полковник А. К. Блажей. — Электростанцию имени Ильича и плотину на реке Саксагань в пятнадцати километрах севернее Кривого Рога надо захватить до штурма города. Иначе, взорвав плотину, противник не только затопит промышленные предприятия, но и поставит в весьма сложные условия наши войска… В общем, нужен небольшой, но мощный и мобильный отряд.
Была середина февраля, но зима в тот год на Украине выдалась мягкой — то снег, то дождь. Дороги развезло, а войска армии, сильно ослабленные в предыдущих боях, в этих условиях не были готовы к наступательным действиям. Тылы отстали, что тяжело сказывалось на снабжении боеприпасами и продовольствием. На передовую снаряды и патроны доставлялись в основном вручную или на лошадях.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Автор этой книги — известный советский военачальник, прошедший большой боевой путь. В годы Великой Отечественной войны В. И. Казаков командовал артиллерией корпуса, армии, фронта. В своих воспоминаниях он делится с читателем впечатлениями о битвах под Москвой и на Волге. С любовью пишет о боевых друзьях — генералах и офицерах, о мужестве солдат. Больше всего в книге рассказывается об артиллерии, которой В. И. Казаков посвятил десятки лет своей жизни Книга рассчитана на широкие массы читателей.
От «мальчика» на побегушках до депутата Верховного Совета СССР... От рядового пулеметчика до командующего войсками военного округа... Воспоминания человека, прошедшего такой жизненный путь, не могут не привлечь внимания читателя. Генерал армии А. Т. Стученко рассказывает о целом поколении советских людей, о трудной и завидной судьбе ветеранов нашей армии, которые под руководством В. И. Ленина. Коммунистической партии сражались в гражданскую войну, строили и укрепляли Вооруженные Силы Страны Советов, в сорок первом грудью встретили фашистские орды, дрались за каждую пядь родной земли и добились победы.
Иван Васильевич Болдин прошел в рядах Советской Армии путь от солдата до генерала, участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах. Большую часть своей книги «Страницы жизни» автор посвятил воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны, которая застала его на западной границе нашей Родины. Сорок пять дней провел генерал Болдин во вражеском тылу. Собранные им отряды советских войск храбро дрались и в конце концов прорвались к своим. В дальнейшем, командуя 50-й армией, автор участвовал в героической обороне Тулы, в освобождении Калуги, Могилева и многих других советских городов и сел. И.
На западных рубежах Отчизны застала война майора Н. Н. Beликолепова, влюбленного в свое дело командира-артиллериста. Ко дню великой Победы генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов пришел во главе артиллерийской дивизии прорыва. Он участвовал в битве под Москвой, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в боях на землях Польши, Венгрии, Австрии. Его память сохранила сотни героических подвигов, совершенных артиллеристами, которым и посвящается эта книга, рассчитанная на массового читателя.