На пороге зимы - [163]

— А ты чего со своей так кисло расстался? — пристал Такко уже к Верену.

Верен отмолчался. Бригитта попрощалась коротко и всё прятала глаза, будто хотела что-то сказать и не решалась. Ясно, опасалась за него, но в зимний-то поход провожала по-другому.

— Боится, что после победы ты уедешь и бросишь её, — по-своему истолковал Такко его молчание. — Но ты же заберёшь её с собой, так?

— Если баронесса отпустит.

— А чего ей не отпустить?

— Да кто знает? Тут дальше завтрашнего дня боишься загадывать, а ты так далеко берёшь… Сам-то про себя знаешь, куда пойдёшь?

— Я-то что, — Такко мотнул головой назад, где ехал Оллард. — Знаешь, что я делал зимой? Рисовал набело механизмы, которые маркграф собирал для боя, со всеми деталями и размерами. Вышло листов двадцать. Сшили их красиво, маркграф поставил свою печать, а на обороте сказал написать своё имя как переписчика и помощника. И к отчёту тоже приложил рисунки и чертежи, и там я тоже подписывался, вроде как чтобы имя примелькалось в столице. Понимаешь?

— Понимаю, что мы, верно, последний раз идём вместе, — проговорил Верен и отвернулся. Вроде всю зиму знал, что разойдутся, а по сердцу всё равно ударило: так оно оказалось близко, неизбежно, а главное, Такко так спокойно говорил.

— Да погоди ты. Маркграф меня-то далеко отпускать не намерен. Значит, и сам ждёт места при дворе. А раз Ардерик служит императору, значит, мы так и будем вместе!

— Я Рика не спрашивал, не знаю, что у него на уме.

— Да не вернутся они на свои земли, ни маркграф, ни твой Ардерик! После Севера им обоим будет тоскливо сидеть да урожаи считать. К тому же Олларду нужны люди, а Ардерику — защита при дворе, когда он с очередным Виллардом поругается. Вот я и думаю, что мы все будем друг друга держаться.

— Поглядим, как выйдет, — ответил Верен.

Дорога снова пошла в гору, и нужно было беречь дыхание. Но на сердце стало легче.

Сверху вдруг посыпались мелкие камни — кто-то ступил на край обрыва, а следом показался и незваный гость — в буром пастушьем плаще, с пустой флягой для воды. Вытаращился на войско, беззвучно открыл рот, рванул назад, но дёрнулся, нелепо взмахнул руками и рухнул вниз. Из груди торчала стрела, и Верен с Такко выругались в два голоса: они едва успели натянуть лук и поднять арбалет.

— Болтайте меньше, — бросил Кайлен, опуская оружие, и обернулся на Ардерика — правильно ли сделал.

Тело завалили камнями и дальше шли молча. Любому ясно: чем позже в Бор-Линге станет известно о войске, тем лучше.

* * *

Лагерь разбили в очередной долине — родной сестре Гиблой. С дровами было совсем скверно, не зря тащили в мешках сухой, лёгкий торф, зато охота была хороша — на костре кипела гусиная похлёбка, приправленная местными травами. В котелке поменьше отваривали корень, бодрящий в долгих переходах и бессонных ночах. Такко уже примостился рядом и зарисовывал в маркграфскую тетрадь невысокий, но раскидистый кустик с мелкими жёлтыми цветками.

— Если верить карте, до Бор-Линге меньше дневного перехода, — Ардерик в который раз разворачивал на плоском камне потрёпанный лоскут. — Нужно разведать, как лучше подобраться. У Шейна маловато людей, чтобы выставлять охрану, да и отвыкли они от гостей, но надо держать ухо востро. То, что мы добрались сюда без стычек — либо большая удача, либо очередная хитрость.

— Первым делом нужно послать гонца на побережье, — заметил Оллард. — Чем быстрее мы согласуем действия с лиамскими кораблями, тем крепче надежда на успех.

— Атаковать крепость мы не станем, только потеряем людей, — продолжал Ардерик. — Возьмём измором. Помощи от братца Шейн в этом году не получил, на одной рыбе долго не протянут. Если хвалёная северная гордость — не пустой звук, рано или поздно Шейн даст нам открытый бой.

— Он не станет отсиживаться, — подтвердил Кайлен.

— После его зимних выкрутасов можно ожидать чего угодно. Но сейчас он загнан в угол. Давайте скорее жрать! Я бы уже сегодня облазал здесь пару мест.

— Графа я в разведку не возьму, — Ардерик рассматривал заплатку на кольчуге, будто прикидывал, не разойдутся ли кольца, когда не надо. — Пусть здесь сидит и за всех нас соображает.

— Он и не рвётся, — заметил Верен. — Чудо, что вообще сюда дошёл.

— А куда ему деваться? Я б и лучника его не брал, больно уж горазд болтать…

Верен вздохнул и отложил натёртый до блеска меч.

— Да возьму, возьму, — ухмыльнулся Ардерик. — По горам скачет ловко, стреляет метко, как такого не взять? Не вздыхай, не девица на выданье.

— Я не к тому. Рик… не ходил бы ты.

— Чего?

— Не ходи, говорю. Береги силы для боя. Ты глянь, опять рубаха вся в пятнах!

— Да ты совсем берега потерял! На мою победу заришься? — Рик вскипел мгновенно и так же быстро остыл: — Верен, пойми — не могу я сидеть на месте. Как на меня парни посмотрят?

— Как надо, так и посмотрят! Ты — сотник, старший. Твоё дело — приказывать да отчёты принимать, а не по горам бегать. На графа вон никто косо не смотрит, а попробуй его лишний раз с кресла подними!

— Не привык я отсиживаться — повторил Ардерик. — Кто я, воин или нет? Сотню потерял, Шейна упустил… теперь и вовсе для вида буду? Ты, погляжу, шибко умный стал. Так я птенцов желторотых слушать не собираюсь.