На полынных полях - [24]

В плане конспирации дело у Анубиса было поставлено очень профессионально, и это ещё раз убедило Марко, что он вышел не на посредника – перед ним был полномочный представитель очень крупного поставщика и руководитель обширной сети.

Оставалось тщательно обдумать, как к нему подойти, но последующие события заставили действовать сходу…

***

Когда в один из первых дней января в вечерних криминальных новостях прозвучало название села Ильинского, Марко Вуйкович сразу напрягся и по тревоге поднял своих помощников.

Телевизионный репортёр тренированной сорочьей скороговоркой поведал о жестокой перестрелке, случившийся в Ильинском накануне.

Перестрелка выглядела более чем странно: около десятка вооружённых до зубов бандитов пытались взять штурмом старый дом, в котором в момент нападения находились, кроме хозяина, отставного полковника, его брат и неназванный молодой человек лет тридцати-сорока.

Бандиты получили неожиданно жёсткий отпор, потеряли пятерых и вынуждены были ретироваться. А в доме живым остался только неизвестный молодой человек…

Менее чем через час Вуйкович в сопровождении своих постоянных спутников уже ехал в сторону села Ильинского.

К месту добрались утром, когда сельские улицы были ещё совсем безлюдны: продолжались праздничные дни, и никому не было нужды куда-то выходить спозаранок.

Чёрный «Infinity» остановился около школы. Вуйкович прошёл за ограду, его чернобородые спутники вышли из машины и молча курили, зорко поглядывая вокруг.

Марко приблизился к зданию школьных мастерских, расположенных чуть в стороне от учебного корпуса, и осторожно постучал в окно. Человек, появившийся в проёме, некоторое время вглядывался в лицо нежданного гостя, затем всплеснул ладонями и указал ему в сторону входа.

– Здравствуй, Павел Петрович! – без обычного акцента тихо сказал гость, перешагивая порог.

– Здравствуй, Игорь! Тебя сразу и не узнать – белый, как лунь! – протягивая для рукопожатия свою мозолистую ладонь, ответил Потапов. – Я ведь не поверил, что ты мог такое с ребёнком сделать. И Даша, думаю, не верила…

Павел Петрович осёкся и замолчал. Чёрная тень, скользнувшая по его лицу, гостя сильно встревожила.

– Где она? – чувствуя, как сердце у него вот-вот выскочит из груди, спросил Игорь.

– Похоронили мы её. Руки на себя наложила. В ту же осень, как ты исчез…

Игорь отшатнулся и тяжело опёрся о ближний к нему верстак.

– Я тебе ещё не всё сказал, парень! – слова давались Павлу Петровичу с трудом. – Но – не могу не сказать: она беременна была… это уже после вскрытия…

Мир вокруг погас. Игорь окаменел. Ему показалось – прошла вечность, прежде чем он сумел, наконец, выдохнуть:

– На могилу проводишь?

Вместо ответа Потапов ушёл в свою каморку и тут же вернулся, накидывая на ходу потёртый офицерский бушлат.

Пока ехали к кладбищу, Павел Петрович подробно описал Болотникову-Вуйковичу все события той осени: как оглушила школу и всё село весть о преступлении, якобы совершённом бывшим физруком, как нагрянули сыщики, и как на глазах почернела и сникла Даша…

– А вот ещё что интересно! – неожиданно припомнил он. – Сыщики эти спрашивали, не торговал ли ты наркотиками.

Игорь резко повернул голову:

– Это точно?

– Так всех практически спрашивали, и меня тоже…

Болотникова, судя по его реакции, это обстоятельство особо заинтересовало, но вопросов он больше не задал.

– До сих пор не могу себе простить, – сокрушённо вздохнул Потапов, – что не подошёл тогда к Дарье, не поговорил, не поддержал. Сам-то сразу понял, что брехня про тебя была дикая, страшная. Я ведь людей нутром чувствую, хоть и не знаю, кто ты есть на самом деле, только не мог ты такого сотворить!

Игорь, сидевший рядом с Потаповым на заднем сиденье, крепко сжал Павлу Петровичу плечо…

Дашина могила располагалась на самом краю старого Ильинского кладбища. Болотников один подошёл к заснеженному холмику под чёрным деревянным крестом и, когда глянули на него с керамической фотографии любимые глаза, рухнул на колени:

– Вот я и вернулся…

Он никогда не считал себя верующим человеком, но в этот момент разорванная душа его беззвучно закричала в белёсое январское небо:

– Боже! Бо-о-о-же…

Четверть часа спустя Болотников вернулся к машине. Лицо, глаза его были такими, от чего даже видавшие виды сербы тревожно переглянулись между собой.

Однако, оказавшись на сиденье, Игорь хоть и не сразу, но взял себя в руки:

– Ты не очень занят, Павел Петрович? – глухо спросил он, поворачиваясь к Потапову. – Если я тебя до вечера в Опорск увезу?

– Нет, не занят, – ответил тот, – каникулы сейчас. Школа, разве что, без присмотра останется. Доложить бы надо, что отлучаюсь…

– А вот этого делать не стоит! – Болотников нахмурился. – Физрук ваш, Лебедев, по-прежнему в розыске. Хоть сейчас для всех я – иностранец, и годы прошли, но в этом селе нам рисоваться опасно.

– Ладно! – кивнул Потапов. – В Опорск – так в Опорск!

Путь до города прошёл в полном молчании.

Погружённый в себя, Игорь вспоминал, как соглашался он на участие в «Белом караване». Вдобавок ко всему, жгло изнутри запоздалое прозрение, что и сама затея была просто чьей-то гнусной афёрой – какие тут, к чёрту, интересы государства!