На плечах Великого Хималая - [16]

В дальнейшем производные каннабиса почему-то предлагали мне и Носову, причиной тому мой соответствующий внешний вид и созерцательность во взгляде писателя, говорящая о том, что он входит в целевую группу потребителей опьяняющих веществ. Причем у одного бабы был не только гашиш, но и целый арсенал других психоактивных препаратов — от каких-то колес и грибочков до «браун шугара» (героин) включительно. Все это было хитроумно запрятано в складках его одежды.

О траве, прочей дури и братьях наших меньших

Все производные «дядюшки каннабиса» считаются в Индии наркотиками. А наркотики в Индии запрещены законом. Но купить их легко, по крайней мере один из десяти баба продаст гашиш (или чарас, о котором речь чуть дальше), да и не только его: с некоторых пор здесь можно найти весь спектр психостимуляторов и галлюциногенов. Правда, без гарантии качества. Также нельзя гарантировать и то, что этот баба не работает в паре с полицейским, который тут же схватит тебя за руку и вытрясет все имеющиеся деньги. А иначе полицейский участок, тюрьма и так далее… Мало того, сами индусы во время церемоний, посвященных Шиве, часто употребляют бханг — зелье из листьев и соцветий конопли.

Сам Шива, хотя и был великим аскетом, любил и выпить, и покурить. Однажды он променял на дурь украшения из приданого своей жены Парвати. А вот ее действительно упрекнуть не в чем — верная жена, красавица, заботливая мать.

Бханг часто упоминается не только в индийском, но и в арабском, и в персидском фольклоре. В Индии, когда говорят об очень бедной семье, используют поговорку «В доме даже плохого бханга нет». Мой первый консультант по Индии, Сурья, в своем «Руководстве для начинающего медитатора» также большое место уделяет бхангу (бангу). Бхангласси (кефир с добавлением бханга) раньше можно было полулегально купить во многих кафешках (дхабах по-индийски) некоторых городов. В этот раз никто не предлагал, а мы и не спрашивали. То ли закон стал жестче, то ли «цивильность» нашей компании отпугивала работников дхаб.

Может быть, с употреблением каннабиса связаны беззлобность и «пофигизм» многих простых индусов. Алкоголь (легально разрешенный в нашей стране наркотик) во многом «агрессивнее» травы. Даже те, кто живет беднее наших беднейших, улыбается гораздо чаще.

И к животным в Индии более доброе отношение. Коровы ходят по городу, чувствуя себя настоящими хозяевами, величаво и степенно, не обращая внимания ни на машины, ни на рикш, ни на людей. Однажды я, прельстившись каким-то сувениром, решил потратить на него последние карманные деньги и начал уже было торговаться с продавцом, но в этот момент проходящая мимо белая корова боднула меня в бок. Я сохранил деньги, и впоследствии они очень пригодились. Другой случай мы наблюдали в Варанаси, когда огромный черный бык решил полежать и заполнил собой всю улочку. Образовалась пробка — с одной стороны велорикша с дородной индийской матроной, с другой — пара мотоциклистов и толпа пешеходов. Быка сначала уговаривали, затем стали расталкивать. Пинать-то нельзя. Наконец один из застрявших потянул быка за хвост. Лишь тогда он решил встать и разобраться с обидчиком. А когда встал, пробка рассосалась сама собой: народ быстро разбежался по боковым улочкам. В индийской корриде всегда побеждает бык. Коровы — священные животные, но помимо них по улицам ходят свиньи и собаки. Все они существуют независимо от людей.

Происходит некий кругооборот: люди бросают фруктовые объедки на землю, их подъедают коровы, коровы оставляют за собой лепешки, которые съедаются в свою очередь свиньями, а экскременты свиней удобряют корни деревьев.

Правда, фрукты на деревьях можно встретить лишь в закрытых садах, огороженных заборами, по верху которых либо колючая проволока, либо битое стекло, — чтобы не добрались обезьяны. Эти твари довольно бесцеремонны, и, гуляя по какой-нибудь лесной дорожке, стоить следить за сумкой. Что касается полупрозрачных полиэтиленовых пакетов, то их надо прятать в непрозрачный рюкзак. Впрочем, там, где фруктов много, а обезьян мало, в Наггаре например, сады огорожены обычными заборами.

Один раз я оказался свидетелем довольно забавной сценки: я гулял неподалеку от Лакшманджулы вдоль берега Ганги по тенистой горной дороге (ветви растений образовывали над ней естественные своды), а впереди меня, метрах в тридцати, шла пара туристов: девушка и солидный мужчина, в руках у которого, как выяснилось впоследствии, был кулек с арахисом. Они были увлечены друг другом и не заметили четвероногих разбойников, пристроившихся на нависающей над дорогой ветке. И я, увы, увидел этих сородичей Ханумана слишком поздно. Пара оказалась под этой веткой, и один, самый крупный, «обезьян» спикировал вниз и вышиб из рук туриста пакет, затем, словно переспелые фрукты, посыпались на землю остальные члены шайки и быстро подъели все орешки.

Вот что писал о них в XV веке Афанасий Никитин: «А обезьяны, те живут в лесу. Есть у них князь обезьяний, ходит с ратью своей. Если кто обезьян обидит, они жалуются своему князю, и он посылает на обидчика свою рать и они, к городу придя, дома разрушают и людей убивают. А рать обезьянья, сказывают, очень велика, и язык у них свой. Детенышей родится у них много, и если который из них родится ни в мать, ни в отца, таких бросают на дорогах. Иные гундустанцы подбирают их да учат всяким ремеслам: а если продают, то ночью, чтобы они дорогу назад не могли найти, а иных учат (людей забавлять)».