На первый взгляд - [39]

Он опирается на мою руку, пока я сама на него не падаю.

– Просто класс.

Вот. Вот – настоящий Тайлер Лэнс. Нужно было раньше догадаться.

Я отшатываюсь от него.

– Совершенно уверена, что уровень алкоголя в моей крови только что взлетел до небес.

– Сумасшедшая.

– Ты называешь меня сумасшедшей? Серьезно?

Он кивает.

– Бешеной.

– По крайней мере я могу стоять.

– Я тоже. У меня неплохо выходит.

Я фыркаю.

– Докажи. Удиви меня.

– Ладно, – вызывающе говорит он. Но с места не трогается.

– Пройди в ту дверь, – понукаю я его тычком в бицепс. – Влезь в смокинг. А потом бегом на сцену и будь восхитительным.

– Я не восхитителен. Я ужасен. Отец всегда так говорил.

– Слышала, как ты делился с Фелисией.

Он пытается заглянуть мне в лицо. Использует руки как козырек и подпорки:

– Мне нужна была помощь. А ты занята. Я сглупил. Она оказалась рядом.

– О! – Его объяснение было таким простым, но я все равно поверила. Мне все еще было больно, что он доверился ей, но я не сама избегала его, опасаясь гнева Фелисии. – Я не хотела нарушать правила, и видео надо было закончить.

Теперь он улыбается.

– Ты ревнуешь.

– Нет! – я разглядываю стразу на туфельке. – Так ты не танцуешь с ней на афтепати?

– Если я смогу хоть как-то переставлять ноги, буду танцевать только с тобой.

Он пытается распрямиться. Это плохо заканчивается.

Несколько минут мы сидим в тишине.

Я могу уйти. Притвориться, что вообще не встречала его, и снимать ночь, о которой мечтала всю свою жизнь. Но…

Нет. Это худшее, что только можно сделать. Если он вспомнит, что видел меня, скажет Эмили, что я его бросила, и у меня начнутся проблемы. Я представляю «ВТренде». Затащить его жалкую задницу внутрь – моя задача.

Я вновь опускаюсь на корточки.

– Подозреваю, этот небольшой срыв как-то связан со звонком твоего отца.

Он зажмуривается от яркого света, а может, от упоминания об отце, и кивает.

– Что он сказал?

– Понятия не имею. Оставил сообщение. Я не слушал.

– Нет закона, запрещающего тебе это, но… – я вновь разглядываю туфельку. – Но…

– Нет. Никаких «но». Тут ты чертовски права. Нет такого закона.

– Но! Если ты не слушал его сообщения, откуда ты знаешь, что там что-то плохое?

– Оно же от отца.

Ррррр! Так мы точно с места не сдвинемся, а до двери еще добрых пятьдесят футов. Единственный способ попасть внутрь – покончить с этим.

– Хочешь, я послушаю вместо тебя?

Он кивает.

– Окей.

Пытается снова сесть ровно. В этот раз он справляется и тут же хватается за голову.

– Мобильник. В кармане, – он тянет руку назад и заваливается на живот. – Ох. Помоги мне.

Я медлю, а потом опускаю пальцы в задний карман его джинсов и достаю телефон.

– Вот. Открой голосовую почту. Я послушаю.

– Хотел бы я, чтоб он оказался в переднем кармане.

– Клянусь, я тебя здесь брошу.

Он ухмыляется, набирая голосовую почту. Получается с четвертой попытки.

Я беру телефон, поднимаюсь и принимаюсь ходить кругами.

Начинаю, когда слышу голос его отца. Почти такой же, как у Тайлера, только глубже.

«Разве можно быть настолько эгоистичным? Твоей сестре вырезали аппендикс. Все прошло хорошо, спасибо, что поинтересовался. Скоро она вернется к съемкам в «Дисней». Пауза. «Может, хватит с нами играть? Так трудно позвонить перед шоу? Я буду смотреть. Мы все будем. Кончай этот бунт. Вернись домой. Твои игры в песочнице – сплошная мука. Может, тебе трудно в это поверить, но ты вот-вот провалишься, Тайлер».

Я вздрагиваю.

Подбородок Тайлера поднят, как будто ему плевать, что я слышала, но тревога исходит от него волнами.

– Ну… Все хорошо, – лгу я и вновь опускаюсь перед Тайлером.

– Он… просто хотел поговорить. Сказал, что операция твоей сестры прошла успешно, – беззаботно добавляю я. – Это так здорово.

– Да. Должно быть что-то еще.

– Еще… он… хочет тебя видеть.

Тайлер смеется. Это громкий, горький смех.

– Этому не бывать.

Его мобильник жужжит у меня в руке. На экране нет имени. Только длинный номер с пометкой «Остин, штат Техас».

– Отец.

– Ты даже не сохранил его номер?

Он смотрит на свой ботинок, выстукивает какой-то ритм.

Когда удаляешь имя собственного отца из телефона – значит, все кончено.

– По-моему, надо ответить, – честно говоря, я бы не стала общаться с тем, кто так со мной разговаривает, неважно, отец он мне или нет. Но кроме этого есть еще одна вещь, которую мы не можем проигнорировать. Мне нужно провести его в здание, прежде чем кто-нибудь нас заметит. Он должен выступить сегодня. Чем скорее он разберется с этим, тем лучше. – Я отвечу и передам тебе мобильник.

– Точно передашь, – он тянется за ним, но мажет и телефон падает мне на колени.

Жужжание обрывается. Мы ждем, задержав дыхание, и выдыхаем вместе, когда не приходит новое голосовое сообщение.

– Он еще не закончил, – замечает Тайлер. – Я здесь. Ему этого не стерпеть.

– Тайлер, пожалуйста, не надо так, – я снова помогаю ему сесть. – Они ведь твоя семья. Почему бы тебе хотя бы не попытаться поговорить с Джесс? Не вмешивай ее в ваши разборки.

Он умудряется подобрать мобильник.

– Я говорю с Джесс. Звонил ей в гольницу… бойницу… ой, неважно. Звонил.

– Навестить ее – совсем другое дело. Или Гаррета. Или твоих родителей и Кори. Скажи отцу, что приедешь к ним, когда шумиха вокруг альбома спадет. Забудь про то, что было в группе. Пусть пробуют без тебя. Твой сольник побьет все рекорды. Ты сам достигнешь успеха, и они увидят, что это… э-э-э… не сплошная мука. Но сначала поговори с ними. Думаю, твой отец просто расстроен…