На палубе «Арго», или Поход за властью. Из новейшей истории жаргонного языка подростков - [10]
Среднестатистичный подросток обязан был накрепко усвоить, что «стрелка», например, — это не просто встреча для разрешения каких-либо вопросов (как правило, финансовых), а о б я з а т е л ь н а я встреча, и что стрелку проколоть (т. е. игнорировать ее) нельзя. Частное жаргонное слово коннотировало в себя магическое отношение к миру.
Нельзя убивать священное животное... Нельзя всуе произносить имя племенного божка (имя «авторитета» — для наших «аргонавтов»)... Нельзя прокалывать стрелку — табу того же ряда... Если табу нарушено, боги с Олимпа жестко покарают дерзких! Впрочем, какой Олимп? Мы же не о Язоне... Нашим «аргонавтам» (вольным или невольным, — теперь уже все сцепилось в пекле агрессивной субкультуры) кара грозила из шулерских рядов. И «аргонавты» знали, против криминала лучше не восставать! А следовательно — и против правил, им поддерживаемых! Именно этот принцип к о н т а г и о з н о й магии (нерушимость связи между объектами и явлениями, побывавшими в соприкосновении, — уголовников, в нашем случае и их «этики») был вплавлен в неказистую на слух стрелку...
Подобными коннотациями оказались наполнены многие сленговые слова и выражения. Если проигравший медлил почему-то расставаться с деньгами, его подстегивали заявлением, что могут «перевести долг на крутое каталье» (т.е. «подарить» эти деньги взрослым шулерам, предоставив им решать судьбу должника), и перед потускневшим взором жертвы тут же возникали видения... да, почти богов! О криминальной «космогонии» мира напоминало и слово «счетчик» (накручивание процентов на просроченный долг). Заимствованное из воровского сленга, оно отражало беспощадную реальность... Иногда — о, чудо? — сленговые идиомы светились, казалось, доброжелательством, дополнительным значением вбирали в себя определенное послабление в отношениях между теми, кто звался лохами, и теми, кто их стриг. Могло показаться, что подобная коннотация имеется во фразе «раскинуть по срокам». Смысл этой фразы состоял в том, что должнику позволялось выплачивать деньги по частям, «по срокам». Это ли не гуманно в отношении какого-нибудь подзалетевшего на картах «фазаненка»? Но на самом деле предложение «раскинуть долг по срокам» таило в себе хитроумную ловушку. Несчастный мог целый год являться на «стрелку», приносить «пингвинятам» по рублю, по пятерке...А когда оставалось выплатить самую малость, он вдруг, представим, заболел (или сломал ногу, или попал в милицию — мало ли что может случиться в течении целого года!). И плакала стрелка! Должник «двинул сроки». Страшненькая идиома... Она подразумевает, что весь долг проигравшего будет «восстановлен», т.е. придется выплачивать всю сумму в прежнем объеме. Заново! И против катки не попрешь! Правила взаимоотношений жестко определены и мастерски закреплены в арго-словах. Вот такой «гуманизм»!Судьба древнегреческих героев определялась волею богов. Судьба наших ребят — волею навязанных правил, представлений, слов. Победившая и надолго восторжествовавшая люмпен-культура ввергла в свои мутные водовороты всех ребят поголовно, заставила их осваивать и применять на практике арго-язык в надежде воздействовать на ход процессов, не природных, как в эру человеческого варварства, а сугубо общественных. Мне не привелось изучать особенности существования этой субкультуры в других регионах так систематически, как в Екатеринбурге. Но даже по кратковременным командировкам, по анализу прессы виделось: и там, в регионах, с уральским малосходных, заправляет субкультура молодежного люмпенства. Пути ее воцарения оказались различны, объединительные стержни (как «катальский» стержень Екатеринбурга) многообразны, но суть не менялась: вытряхнуть из ребячьих карманов все, что звенит, что поскрипывает на сгибах, как капустный лист. А значит, был схожим и обслуживающий эту культуру язык. По крайней мере, схож там, где речь идет не о средствах, а о целях субкультурных устремлений. Вот поэтому и понятно всей стране, что такое бабки, счетчик, стрелки...
«Время настанет, катки не станет», — мечтали в свое время уральские подростки. Так и случилось. Бывшие тинейджерские божки с криминального Олимпа занялись делами покруче, чем тасование покоцанной колоды. А «пингвинята» и подобные им птички, гнездящиеся по всей стране, выросли. Пройдя по всем ступеням теневого бизнеса (от рэкета в отношении первых кооперативов до навязывания своей «крыши» — т.е. защиты — солидным коммерческим банкам), они вникли в категории более универсальные, чем картежное мошенничество... В вопросы экономики, политики, в их хитросплетение. А потом отчаянно рванули наверх, во власть. Не давал покоя юношеский опыт: подкрепленная прошлыми успехами уверенность, что несложные магические ритуалы позволяют безгранично влиять на мир. Деньги, роскошь, экзотические забавы, ощущение собственной значимости — всего этого захотелось не мелкими порциями, от случая к случаю, а сразу во всем объеме. И те счастливчики с нашего «Арго», кто уцелел в междуусобных перестрелках, кто не очутился на тюремных нарах, кто не спился и не сел на иглу, протянули татуированные руки к вожделенному «золотому руну». А оно, обесцененное нынешним безвременьем, валялось прямо под ногами...
Вниманию читателей предлагается первое в своём роде фундаментальное исследование культуры народных дуэлей. Опираясь на богатейший фактологический материал, автор рассматривает традиции поединков на ножах в странах Европы и Америки, окружавшие эти дуэли ритуалы и кодексы чести. Читатель узнает, какое отношение к дуэлям на ножах имеют танго, фламенко и музыка фаду, как финский нож — легендарная «финка» попал в Россию, а также кто и когда создал ему леденящую душу репутацию, как получил свои шрамы Аль Капоне, почему дело Джека Потрошителя вызвало такой резонанс и многое, многое другое.
Книга посвящена исследованию семейных проблем современной Японии. Большое внимание уделяется общей характеристике перемен в семейном быту японцев. Подробно анализируются практика помолвок, условия вступления в брак, а также взаимоотношения мужей и жен в японских семьях. Существенное место в книге занимают проблемы, связанные с воспитанием и образованием детей и духовным разрывом между родителями и детьми, который все более заметно ощущается в современной Японии. Рассматриваются тенденции во взаимоотношениях японцев с престарелыми родителями, с родственниками и соседями.
В монографии изучается культура как смыслополагание человека. Выделяются основные категории — самоосновы этого смыслополагания, которые позволяют увидеть своеобразный и неповторимый мир русского средневекового человека. Книга рассчитана на историков-профессионалов, студентов старших курсов гуманитарных факультетов институтов и университетов, а также на учителей средних специальных заведений и всех, кто специально интересуется культурным прошлым нашей Родины.
Книга посвящена исследованию исторической, литературной и иконографической традициям изображения мусульман в эпоху крестовых походов. В ней выявляются общие для этих традиций знаки инаковости и изучается эволюция представлений о мусульманах в течение XII–XIII вв. Особое внимание уделяется нарративным приемам, с помощью которых средневековые авторы создают образ Другого. Le present livre est consacré à l'analyse des traditions historique, littéraire et iconographique qui ont participé à la formation de l’image des musulmans à l’époque des croisades.
Пьер Видаль-Накэ (род. в 1930 г.) - один из самых крупных французских историков, автор свыше двадцати книг по античной и современной истории. Он стал одним из первых, кто ввел структурный анализ в изучение древнегреческой истории и наглядно показал, что категории воображаемого иногда более весомы, чем иллюзии реальности. `Объект моего исследования, - пишет он, - не миф сам по себе, как часто думают, а миф, находящийся на стыке мышления и общества и, таким образом, помогающий историку их понять и проанализировать`. В качестве центрального объекта исследований историк выбрал проблему перехода во взрослую военную службу афинских и спартанских юношей.
«Палли-палли» переводится с корейского как «Быстро-быстро» или «Давай-давай!», «Поторапливайся!», «Не тормози!», «Come on!». Жители Южной Кореи не только самые активные охотники за трендами, при этом они еще умеют по-настоящему наслаждаться жизнью: получая удовольствие от еды, восхищаясь красотой и… относясь ко всему с иронией. И еще Корея находится в топе стран с самой высокой продолжительностью жизни. Одним словом, у этих ребят, полных бодрости духа и поразительных традиций, есть чему поучиться. Психолог Лилия Илюшина, которая прожила в Южной Корее не один год, не только описывает особенности корейского характера, но и предлагает читателю использовать полезный опыт на практике.