На острие танкового клина. Воспоминания офицера вермахта, 1939–1945 - [129]
На сем он предоставил нас самим себе.
Не успел он уйти, как появились русские и грузины.
– Товарищи, продайте цементу, – начали они. – Дом падает. Чинить надо. А мы вам дадим хлебушка и денег.
Вот так и начинается коррупция!
Поскольку рядовому гражданину невозможно было порой купить совершенно необходимые вещи, за всем приходилось обращаться в государственные организации и «подмазывать» там кого-нибудь. Подобная схема отношений считалась «почти законной».
Я распределил своих людей, дав каждому посильное задание, а русскому часовому указал на наши материалы и без обиняков заявил:
– Если пропадет хоть один мешок, будете отвечать сами.
Спустя немногим более недели мы закончили котлован и принялись заниматься самой изнурительной работой – смешивать гравий с цементом и на носилках таскать раствор в яму. Потом появился главный начальник.
– Должен признать, что немцы – настоящие спецы и отличные рабочие. Я вами доволен. Норма выполнена, и материалы пошли в дело, а не на сторону, – затем он обратился персонально ко мне: – Вы хороший бетонщик, полковник. Поэтому я попрошу вас выполнить особое задание. Можете построить каменное крыльцо к моему дому и фонтан? Материалы я обеспечу.
– Конечно, – отозвался я, – но вам придется договариваться с комендантом и давать нам хлеб и какие-то гро́ши.
На следующий день он появился вновь. Успел уже все «уладить». Не знаю, сколько он заплатил Замхарадзе.
На это задание я снова взял каменщика, очень ослабленного физика и фермера из моего района. Начальник забрал нас из лагеря лично.
– Без охраны будете. Вот по буханке хлеба каждому.
– А как насчет гро́шей? – поинтересовался я.
– Завтра, завтра все будет.
– Нет, сейчас, или мы даже и начинать не станем.
Мы получили деньги и купили на них на местном рынке овощей и большую грузинскую кукурузную лепешку.
Через неделю мы закончили фонтан, правда, давления воды не хватало, и он остался просто украшением.
– Это ничего, – заключил начальник, – он и сам по себе хорош.
Затем мы начала сооружать для него спиральную лестницу из бетонных плит. Каждый день перед началом работы мы получали хлеб и немного денег.
Пошла молва о нашем «искусстве». Появились начальники и функционеры рангом пониже главного. Один завел со мной разговор:
– Как здорово! Вы, я смотрю, тут скоро закончите. Не построите мне дом? Материалы у меня есть и под надежной охраной.
И вновь я ответил:
– Договаривайтесь с комендантом лагеря, а нам четверым по буханке хлеба и по рублю каждому утром перед работой.
Как видно, и у него с Замхарадзе проблем не возникло, поскольку, когда мы закончили на первом объекте, нас отвезли на холм, на котором предстояло построить дом. Материала было полным-полно. Как с гордостью сообщил нам хозяин, ему удалось «достать» это за последние несколько месяцев. Недоставало только цемента. Четыре русских осужденных уже начали работу – заложили фундамент и стали поднимать стены.
– Эти сукины дети возятся тут уже две недели. И вы только посмотрите, чего они понаделали!
Он пнул законченный фрагмент стены, и тот немедленно рухнул. Вместо того чтобы разводить нормальный раствор, рабочие украли цемента столько, сколько смогли, и, конечно, продали, сами же смешивали ингредиенты в пропорции двадцать к одному.
Я посмотрел на все это и хотя, естественно, не имел особого представления, как надо ставить дома, уверенным тоном заявил:
– Хорошо. Я построю вам дом. Будете привозить нас сюда каждое утро и не забудьте про хлеб и рублики. Теперь скажите мне, какой дом вы хотите? Есть у вас чертеж или план?
– Нет у меня плана. Просто хотелось бы две комнаты с окнами и сени. Вы уж сами придумайте. Цемент я завтра привезу, а ночью тут будет дежурить охранник. Вот вам хлеб и деньги.
Как построить дом с тремя ослабленными товарищами?
Самому слабому, нашему физику, поручили орудовать противовесом. Фермер и каменщик смешивали раствор и доставляли на носилках его и кирпичи. Чтобы «не потерять лица» перед русскими, мне пришлось переквалифицироваться в каменщики и укладывать кирпич под присмотром единственного специалиста. Я быстро обвыкся работать мастерком. Вновь пришли жители из ближайших селений просить продать цемент. Но мы оставались верны принципам и считали для себя делом чести построить нашему нанимателю прочный дом.
Уже на второй день строительства будущего хозяина жилища охватил «поэтический восторг»:
– Хороший будет дом. Пинай сколько хочешь, не упадет.
Мы построили две комнаты с окнами на Эльбрус и прихожую. Стены возвели меньше чем за неделю.
– Мы спецы только по части кладки, деревянную крышу пусть кладут другие, – сказал я ему после этого. Мы хотели, естественно, чтобы и другим пленным что-нибудь перепало.
Когда мы закончили работу, я обратился к этому начальнику:
– Послушайте-ка, если вы заплатите нам еще немного дополнительно, мы сделаем для вас нечто такое, чего нет ни у кого на всем Кавказе. Только надо достать еще цемента и немного мела.
Он согласился, и мы расписали красный кирпич белыми полосами.
– Да я такой красоты сроду не видывал. Вы должны пообещать, что больше никому такого делать не будете. Я хочу, чтобы в городе только у меня был такой дом.
Нина Фёдоровна — дочь гвардии лейтенанта, командира взвода отдельного 148 инженерно-танкового полка танкистов-тральщиков. «Тех, кто с первых дней Великой Отечественной войны вступил в неравную схватку с вооружённым до зубов врагом, прошагал „полземли“, — говорит автор, — давно нет в живых. Но ещё живы прямые наследники Победы — дети фронтовиков, которые из первых уст слышали рассказы о героическом солдатском пути, о том, как тяжело ковалась Победа. Я имела счастье жить рядом с героями, общаться и поэтому просто обязана передать потомкам боль и вместе с ней гордость за могучий советский народ.
Геноцид евреев в Европе, проводимый нацистской Германией во время Второй мировой войны, обычно называют греческим словом «Холокост», а иногда словом «Шоа» на иврите. Это было преступление против человечества, принявшее исторические масштабы, преступление, которое, по мнению большинства людей, необходимо понять и изучить. Наиболее тяжелые испытания выпали, пожалуй, на долю населения бывшего Советского Союза. Эта книга, посвященная истории Холокоста, написана по заказу шведского правительства в рамках образовательного проекта «Живая история», чтобы рассказать шведскому народу о Холокосте, хотя Швеция никогда не была оккупирована немецкими войсками.
Тот, кто владеет Крымом, владеет Черным морем. Это прекрасно понимали византийцы, генуэзцы, турки, последовательно владевшие полуостровом. В 1783 г. императрица Екатерина II повелела присоединить Крым к России.Крым стал одновременно цитаделью России и курортной зоной. Там располагались практически все базы Черноморского флота и морской авиации. Чуть ли не половина авиационных и ракетных полков СССР также находились в Крыму.Что представлял собой военный Крым в 70—80-х годах ХХ века? Как проходил раздел флота, авиации, баз и полигонов между Российской Федерацией и Украиной в середине 1990-х годов?Как повлияло на военную инфраструктуру полуострова 23-летнее украинское правление?Почему у России не было иного выхода, нежели помочь населению Крыма весной 2014 г.?Об этом и многом другом рассказывается в книге Александра Широкорада «“Непотопляемый авианосец” Крым.
Сборник писем немецких солдат из сталинградского окружения отражает трансформацию общественного сознания в нацистской Германии, происходившую в результате коренного перелома в войне.Издание обращено к преподавателям, аспирантам, студентам, к широкому кругу лиц, интересующихся историей германского фашизма и Второй мировой войны.
После катастрофических потерь 1941 года, когда Красная Армия утратила прежнее превосходство в бронетехнике, командованию РККА пришлось сделать ставку на кавалерию, увеличив количество кавдивизий в семь раз. Но, что бы там ни врала антисоветская пропаганда, красная конница никогда не ходила с шашками наголо в самоубийственные атаки на танки — кавалерийские корпуса Великой Отечественной имели тяжелое вооружение и огневую мощь, несравнимую с конармиями Гражданской войны. Так, автор этой книги был командиром минометной батареи 37-го гвардейского Донского казачьего полка, который с боями прошел тысячи километров от Кавказа до Австрийских Альп.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском языке публикуется книга генерал-полковника Пауля Хауссера - одного из создателей войск СС, который принимал участие в формировании мировоззрения и идеологии гвардии Третьего рейха. Его книга, написанная с прямотой старого офицера, отчасти наивная и даже трогательная в этой наивности, будет весьма интересна для читателя. Это - другой взгляд на войска СС, не такой, к какому мы привыкли. Взгляд гвардейского генерала на черномундирные полки, прошедшие длинный фронтовой путь и особенно "отличившиеся" в сражениях на восточном театре военных действий.
Немецкое партизанское движение («Вервольф») еще до некоторых пор оставалось закрытой страницей для отечественного читателя. Многочисленные добровольцы, сражавшиеся после капитуляции Германии против Красной Армии и Союзников, долгое время оставались в массовом сознании фанатиками, которые предпочитали погибнуть за сгинувший нацистский режим. Данная книга позволяет ответить, кто и как попадал в немецкое партизанское движение «Вервольф». Были ли они фанатиками, ослепленными идеологией, или невольными участниками, которые в силу обстоятельств не могли выбрать мирную жизнь.
Маршал А.И. Еременко: Иоахим Видер участвовал в битве на Волге в составе 6-й армии в качестве офицера для особых поручений и офицера разведотдела VIII армейского корпуса этой армии. Он принимал участие в сражениях под Харьковом, а затем с 6-й армией дошел до Сталинграда, где разделил участь окруженных войск. В течение нескольких лет Видер находился в советском плену, а затем возвратился в Западную Германию, где проживает и поныне. Видер – сын католического священника, весьма религиозный человек, которого не заподозришь в симпатиях к коммунизму.
Восточноевропейские земли своей красотой и природными богатствами издревле привлекали к себе внимание чужеземных захватчиков, как со стороны Азии, так и со стороны Западной Европы. Знаменитый лозунг «Drang nach Osten» («Поход на Восток») был провозглашен Германией еще в Первую мировую войну. В конце 1930-х он вновь стал актуальным. Однако на этот раз он связывался с «крестовым походом» против большевизма. Скорее ради материальной выгоды в виде захвата территорий, нежели по идеологическим соображениям в войну против большевизма наряду с Германией включились такие европейские страны, как Италия, Румыния, Венгрия, Финляндия.