На одном дыхании. Хорошие истории - [38]

Кого мы любим?

Мальчуган лет пяти очень расстроился, увидев, что его любимая черепаха неподвижно лежит возле пруда вверх ногами, не подавая никаких признаков жизни.

Изобретательный папаша решил успокоить малыша:

– Не плачь, сынок. Мы устроим черепахе шикарные похороны! Сделаем для нее маленький гробик, отделанный шелком, воздвигнем надгробие и высечем на нем ее имя. Поставим вокруг могилки симпатичную оградку и будем каждый день приносить свежие цветы!

Мальчик очень заинтересовался планом отца и быстро вытер слезы. После дневного сна все было готово, и кортеж, состоявший из отца, матери, няни и приятеля сына, торжественно выдвинулся в сторону пруда, чтобы забрать тело черепахи. Но оно исчезло.

Неожиданно все увидели, как черепаха вынырнула из воды и бодро поплыла. Малыш посмотрел на друга с нескрываемым разочарованием, а потом его осенило, и он схватил отца за руку:

– Папа! А давай ее убьем!

Паноптикум

Детская поликлиника. Подхожу к регистратуре:

– Здравствуйте, можно посмотреть прейскурант платных стоматологических услуг?

– На стене.

В левом нижнем углу гигантской доски объявлений обнаруживаю искомый листок формата А4. Листок под мутным стеклом, шрифт мелкий, печать ужасная, прочесть невозможно.

– Простите, а можно его оттуда достать?

– Сейчас уточню. – Администратор звонит кому-то и, получив утвердительный ответ, достает из-под стекла сразу три пожелтевшие бумажки.

Во всем, конечно, виновата мама моей старшей дочки. Это она попросила меня заехать в поликлинику и сфотографировать прейскурант, чтобы сверить цены на лечение. По телефону эту информацию ей дать отказались. Я достаю айфон, чтобы сделать снимок, и вижу, что батарейка села.

– Еще раз извините, – говорю. – А можно сделать ксерокопию?

– Нельзя, – строго отвечает администратор. – К тому же у нас ксерокс платный.

– Так можно или нельзя? Надо заплатить – я готов.

– Нельзя в любом случае.

– Но почему?

– Потому что.

– Хм… Даже детей учат, что «потому что» – не ответ. Может, объясните, в чем проблема?

– Нам нельзя снимать копии с документов.

– Так это же прейскурант ваших же платных услуг, который можно фотографировать.

– А разрешение на использование ксерокса может дать только начальство.

– Хорошо. Тогда спросите разрешения у начальства. В ваших интересах – получить еще одного клиента. Вы же платная клиника.

– Мы только наполовину платная! – Администратор измеряет меня весьма однозначным взглядом и понимает, что клиент ей попался противный. Она молча встает, забирает листок с прейскурантом и уходит.

– Да вы не волнуйтесь, сейчас она с начальством все согласует, и они там решат! – успокаивает меня милая женщина лет тридцати пяти в синей форме охранника. – У нас очень хорошее руководство.

– Странно, что для такой мелочи – снять ксерокопию – нужно решение хорошего руководства.

– А для чего же еще начальство нужно? – миролюбиво улыбается женщина-охранник. —

Вот для этого и нужно, чтобы решать, что можно, а что нельзя. Даже в мелочах.

Я понимаю, что и правда не зря зашел за этим дурацким прейскурантом.

– Может, из-за того, что никто ни за что ответственность взять не может, у нас и проблемы вечные? – зачем-то провоцирую я даму-охранника и получаю в ответ «гранату»:

– Зато наша страна самую страшную войну в истории человечества выиграла!

– Это-то здесь при чем?!

– А притом, что мы победили потому, что руководство умное было, а народ его слушался!

На секунду мне кажется, что я не в детской поликлинике, а на ток-шоу Первого канала.

– Оставьте войну в покое. Сейчас вроде мирное время.

– Но начальство у страны все равно есть. И слава богу!

– А если с этим самым начальством вдруг что случится?

– Типун вам на язык!

– А все-таки? Начальники иногда болеют, увольняются или вообще в мир иной уходят.

– Ничего. Для этого у них заместители есть, которые становятся новыми начальниками. Так жизнь устроена.

Я дивлюсь, откуда у этой молодой еще женщины столько глубинного понимания национальной идентичности. В этот момент к стойке регистратуры возвращается администратор. Молча садится за стол и начинает рыться в бумагах.

– Так что там начальство сказало? – любопытствую я.

– Мы не снимаем ксерокопии. И ни для кого не делаем исключений.

– Вот как? Ну тогда передайте вашему начальству, что, если оно меня сейчас же не примет, я обращусь к еще более высокому начальству.

Я говорю спокойно и убедительно, в глазах тети-администратора читается борьба: послать меня куда подальше самой или дать это сделать руководству.

– Не приведете меня к вашему руководству сейчас – вам же потом и влетит.

Этот аргумент помогает администратору принять правильное решение, и она ведет меня в кабинет заведующей поликлиникой.

– Здравствуйте! – приветствую я заведующую и достаю «козырь», которым в последние годы почти не пользуюсь. – Я простой посетитель вашей клиники. Но еще я журналист, и мне просто профессионально интересно: почему минутное дело – снять ксерокопию с прейскуранта платных услуг – превращается у вас в грандиозную проблему, решить которую можете только вы?

– Присаживайтесь! – предлагает заведующая и изучающим взглядом смотрит на меня. – А зачем вы, кстати, просили прейскурант со стены снять?