На литературных перекрестках - [67]

Разговор кончился тем, что Штейн согласился быть соавтором.

— Любовь — любовью, — прибавил он, — а на первом месте нужно показать самоотверженный труд комсомольцев.

Сразу заняться пьесой «По велению сердца» Яков Соломонович не мог, он работал над постановкой очередного спектакля, очень трудного и сложного. Короче говоря, весь пятьдесят четвертый год прошел в бесконечных обсуждениях и доработках текста.

В это время я неожиданно получил телеграмму из Оренбурга. Главный режиссер областного драматического театра имени Горького Иоффе просил срочно выслать пьесу «По велению сердца». Меня он не знал, я его тоже. Показалось странным, как он узнал о нашей пьесе. Я показал телеграмму Штейну. Он оживился:

— Немедленно телеграфируйте: пьесу высылаем. Между прочим, ничего странного нет. Кто-нибудь из наших актеров написал ему.

Через неделю из Оренбурга пришла вторая телеграмма. Иоффе выразил желание, чтобы хоть один из авторов приехал для внесения некоторых изменений в текст пьесы.

— Конечно, поезжайте, — сказал Штейн.

И я поехал.

Все переделки сводились к одному — Юрий Самойлович решил перенести действие из Кустанайской области в Оренбургскую и дать пьесе новое название: «На степных просторах». Я согласился, но когда в газете «Советская культура» появилась заметка, что оренбургский театр ставит «чужую» пьесу, посвященную труженикам целины, Министерство культуры запротестовало и потребовало вернуть героев пьесы на исходные позиции, то есть в Кустанайскую область Казахской ССР.

Этот конфликт разрешился сравнительно быстро. Хуже было другое. Выпуск почти готового спектакля затягивался. В Комитете по делам искусств существовало настроение — лучше всего выпустить целинный спектакль осенью, в начале следующего сезона.

Штейн категорически не соглашался.

— Вы поймите, — объяснял он мне, — крайне важно, чтобы спектакль «По велению сердца» был показан зрителю впервые именно у нас, в Казахстане, где поднимают шесть миллионов гектаров целинных земель.

Пришлось потратить очень много усилий, чтобы отстоять наше мнение.

Репетировали пьесу и утром и вечером. Наконец, генеральная репетиция была назначена на 19 мая. Неожиданно в зрительном, зале появился министр культуры Тулеген Тажибаев. Обсуждение шло недолго. Работник министерства В. Горский сообщил Штейну:

— Министр уехал, но сказал — принять спектакль.

Мой соавтор ликовал.

Пьеса «По велению сердца» зажила на сцене полнокровной жизнью. Ее ставили в Оренбурге, Минске, Фрунзе, Кишиневе, Саранске, Кустанае и в ряде других городов. Широко использовали пьесу и самодеятельные театры.

Печать довольно широко отмечала постановку Штейна. Газета «Советская культура» в статье Н. Толченовой «От щедрого сердца» писала:

«Этот спектакль, задушевный, лирический и вместе с тем динамический, горячий, особенно отчетливо позволяет видеть, насколько велик — не только со стороны зрителей, но и со стороны всего творческого коллектива — интерес к большим делам народа, к жизни своей республики. Пусть жизнь эта зарисована в драматическом произведении как бы «с ходу», по первым следам Авторы не претендуют на крупные обобщения: большие, типические, масштабные характеры в пьесе отсутствуют, но ее сценическое воплощение волнует и радует острым чувством того, что называется «злободневностью», не говоря уже о достоверности».

Оренбургский театр имени Горького показал «По велению сердца» на гастролях в Москве в августе месяце. Тогда же спектакль показали по телевидению и передали по радио.

Московский кинорежиссер Борис Натанович Ляховский прислал мне письмо.

«Оренбуржцы гастролируют с триумфом. Я видел Вашего соавтора Штейна и Иоффе. Пришлю Вам афиши, рецензии и т. д. Посылаю снимки афиш, которыми полон город. Что до Вашего соавтора, то он появился и исчез, как метеор. Обещал зайти и не выполнил своего обещания.

Я не был на премьере, потому что не был в Москве. Что же касается второго спектакля, то он прошел прекрасно. Пойду еще раз на последний. Иоффе говорил, и это соответствует действительности, о большом успехе».

Гастроли прошли в Москве успешно. Через полгода Президиум Верховного Совета РСФСР присвоил почетное звание заслуженного деятеля искусств главному режиссеру театра Юрию Самойловичу Иоффе, а Анне Яковлевне Покидченко за исполнение роли Зойки — заслуженной артистки РСФСР.

В 1956 году алмаатинский театр уезжал на летние гастроли во Фрунзе. В день отъезда я встретился со Штейном.

— Жалко, что вы с нами не можете поехать, — сказал он.

— Сейчас никак не могу! Быть может, через несколько дней.

— Ну ладно. Во Фрунзе мы начнем с показа «По велению сердца». Во всяком случае, я дам вам телеграмму или позвоню по телефону.

Яков Соломонович был возбужден, весел. Он следил за своим здоровьем — по утрам принимал ледяной душ, занимался гимнастикой. Мы распрощались с ним на вокзале.

В последних числах июля он позвонил мне по телефону:

— Что же вы не приехали к открытию? Приезжайте хоть теперь. Будем ждать.

Не помню, что меня задержало. На другой день после этого звонка пришло печальное известие:

— Штейн скоропостижно скончался!

Пьесу «По велению сердца» обычно весной передавали по радио. Последний раз я слушал передачу в 1964 году. Это был юбилейный целинный год. Вспомнилось, что ровно десять лет назад я был на целине. Захотелось посмотреть, какие изменения произошли там, где впервые после сотворения мира плуг провел первую борозду. В Кустанайскую область я не попал, пришлось ограничиться Целиноградской. Мне посоветовали съездить в колхоз «18 лет Казахстана», который возглавлял кореец Кан Де Хан, и в Челкарский совхоз.