На легких ветрах - [6]

Так думал не только директор, и бригадир, конечно, понимал своих оппонентов, но он понимал и другое: такие, как у него, тракторно-полеводческие бригады были необходимы и целесообразны в первые годы освоения целины. Бездорожье, весенние и осенние распутицы, затяжные зимние бураны и морозы — все это вынуждало к оседлой жизни в бригадах. Тогда так было надежнее и работать и жить.

Сегодня слово «целина» — первозданная, нетронутая земля — давно утратило свое изначальное значение, а значит, и жить и работать надо по-новому.

И если в нынешнюю посевную ему удастся вытянуть бригаду хотя бы на одно из первых мест, то в правлении он сможет говорить по-иному. В крайней необходимости можно обратиться в район. Ведь комплексные отряды не только повышенная производительность труда. Это прежде всего изменит быт людей. Они будут жить на центральной усадьбе совхоза, а не в этой глухомани. Другие заботы, другие интересы, иной отдых.

Вся надежда у него сейчас, или, как говорят иногда в телевизионных детективах, вся ставка на три трактора, вернее, трех трактористов, которые поведут агрегаты: дядю Васю, Петруху и Жору-изобретателя. Жора — человек семейный и надежный, разве чудит немного, но не подведет. А вот дяде Васе и Петрухе он при других обстоятельствах не доверил бы такого дела. Более того, погнал бы их из бригады наверняка. Но обстоятельства таковы, что и тот и другой — самые прижившиеся его кадры. Круглый год в бригаде. Остальные как перекати-поле. Чуть что не по ним — ноги на дроги да и был таков.

Вот и складывается такая политика, что попробуй обидь того или другого, попробуй не дай заработать в сезон, и тогда, как говорит Петруха, прочтем и заплачем — зимой палец о палец не ударят. А технику кто будет ремонтировать?

Надо сказать, в ремонте тракторов дядя Вася — дока, каких поискать. Когда бригадир принимал бригаду, первый, зрительный, что ли, диагноз оказался безошибочным — пьяница. Второй — неверным. Тогда думалось, что вот-вот по первому морозцу заскрипят вечно драные сапоги дяди Васи в сторону недалекого полустанка. Но нет. Не сторонним он оказался человеком. Прижился, и вроде прочно. Только странный он немного и шальной какой-то, без контроля над собой. Ходят слухи, что в большом промышленном городе оставил он жене трехкомнатную квартиру и машину, а сам здесь, в общежитии, спит на казенной койке с пожелтевшими казенными простынями. Воевал. Бывший танкист — механик-водитель.

Но на каком перекрестке повернул и по какой дороге занесло его сюда, никто толком не знал. Не любит дядя Вася распространяться о себе даже в сильном подпитии. Но не столь важно его прошлое. Важно настоящее. А в настоящем — он лучший, пожалуй, в совхозе специалист по двигателям. Так, например, отремонтированный им в эту зиму двигатель трактора на испытательном стенде в мастерской показал мощность на две лошадиные силы больше, чем ему положено по заводской норме. Этот двигатель не подведет в работе. Можно надеяться и на Жору, вот только Петруха… Этот и живет, и делает, как говорят, с пуговки на петельку.

Теперь вот — новая подмога: практикант. Сразу видно, птица залетная, до первого морозца. Почему, спросить, получается, что выпускают их сотнями, тысячами ежегодно, а работать у него в бригаде некому?

Сегодня на центральной усадьбе он в который раз затребовал в бригаду людей, и его в который раз принялись вразумлять, как надо руководить бригадой в посевную. И подсунули ему очередного практиканта.

Выйдя из правления, он, как говорится, закусил удила. Изрядно подстегнули его в парткоме и окончательно вышибли из колеи на складе запасных частей, где поджимистый кладовщик наскреб их для него с гулькин нос. Это его разъярило окончательно. Он понял, что в него не верят. А как кому верят, так тому и мерят. Потому-то он и гнал «Урал» в бригаду как скаженный. Первым, кто попался по дороге, оказался этот практикант в ковбойском снаряжении местного пошива. И вот не сдержался, дошел до глупости — кепчонку с него содрал. А как он надеялся в начале своей деятельности на них — молодых, здоровых, еще не растраченных жизнью. Только надежды оказались иллюзорными.

После последнего практиканта, который на осенней пахоте загубил почти новый трактор, у него на этих «специалистов» аллергия. И в чем-то был прав. Дело в том, что пятая бригада — самая отдаленная в совхозе, и почти ничего здесь не было из того, что называют «очагами культуры». Недоставало и самой молодежи.

Бригадир добился, чтобы почти ежедневно привозили кинофильмы, но смотреть их некому. Развлекались в основном Петруха с дядей Васей: сидели с дежурной бутылкой портвейна и комментировали каждую реплику актеров, и хохотали до истерики от собственного «юмора».

И дошло тогда до бригадира, что не в кинопередвижке дело, не в библиотеке и даже не в ультрасовременном клубе с таким же оркестром, окажись они под боком.

Путаница мыслей отражалась нетерпимостью к практикантам. В них ему мерещились люди, которых ничто не связывает с землей. И появление очередного практиканта в бригаде он расценивал как мимолетное, как вынужденную временную посадку, которую иногда делает самолет из-за непогоды на запасном аэродроме только для того, чтобы через час-другой взять стремительный разбег и взмыть в поднебесье.