На легких ветрах - [17]
Лешка, конечно, об этом не думал сейчас — он ждал свидания.
После обеда взвизгнули пускачами, ожили три трактора — надежда бригадира. Он решил начать сев все-таки завтра с утра. И, чтобы не терять попусту время, перегнать сеялочные агрегаты на отдаленные поля сегодня. Туда же перетащить и передвижную топливную заправку, водовозку, передвижную ремонтную мастерскую. Бригадир, хорошо зная современные методы сева, пытался придать своему звену хотя бы видимость комплекса, где все неожиданности предусмотрены.
Жора, Петруха и дядя Вася подогнали тракторы к агрегатам и занялась сцепкой. Наблюдал за ними Лешка издали и удивлялся: куда девались безалаберность и чудачество? В выражениях их лиц, в несуетливом молчании, в расчетливых движениях, в понимании друг друга без слов сквозила какая-то торжественность, какая-то непонятная ему значимость…
И вот один за другим агрегаты вырулили на дорогу и покатили на отдаленные поля. Мерный рокот тракторов растворялся в просторах.
Лешка выполнил сегодня норму, установленную бригадиром по сбору металлолома, но тому некогда — укатил по раздрызганной дороге в правление. Не пришел, не проверил. Кому Лешка теперь нужен со своим мусором? Знакомая обида, как в детстве, когда он старался обратить на себя внимание, а его не замечали, щемила в горле.
С полей потянуло влагой. Машина подвезла к столовой запыленных механизаторов. Они спрыгивали с бортов и, пыля комбинезонами и устало разминаясь, спешили кто домой, кто к умывальникам, а оттуда 6 столовую. Настя, не выделяя никого, покрикивала на нетерпеливых, а Лешке казалось, что она сама торопится, боится опоздать на свидание…
Как лихо она «отшила» Орлика. А из-за кого? Конечно, из-за Лешки. Теперь вот этих едоков надо накормить. Ну, скорее вы, скорее глотайте свою кашу, ее и разжевывать не надо. Раз, два и вылетай из-за стола. Ведь ей еще небось и мыть за вами.
Эх, если бы можно было тарелки самому помыть! Тут Лешка насторожился: «Я ведь железно люблю, раз посуду мыть собрался…» Сладко ужаснулся он, ничуть не подозревая, что желание это было продиктовано не столько любовью, сколько бездельем, томившим его уже которые сутки…
Неожиданно в бригаде появился «газик» с центральной усадьбы, но не с бригадиром, а с молодой пухлой кассиршей. Зарплата! Новость облетела бригаду, и люди заспешили в конторку…
Петрухину зарплату получала Настя, а дядя Вася расписался в ведомости собственноручно и хрустнул перед Петрухиным носом новенькими десятками. Заманчивый их хруст до тоски смутил Петруху, заставил ощутить «обкраденный» карман, и он преданно, почти любовно взглянул в глаза дяди Васи…
Когда пригасли последние блики заката, вернулся бригадир. Ровно медведь-шатун, метался он по бригаде, сразу же и четко сообразив обстановку:
— Какая сволочь напоила дядю Васю?!
Днем раньше Лешка и сам испугался бы такого гнева, но теперь близость свидания с Настей вытеснила все. За окном быстро темнело. Пора! От волнения он не заметил, как оказался на улице. Он припустил к заброшенным постройкам, за которыми располагалось кладбище.
Вот и скирда прошлогодней соломы, где они расстались. Он торопливо обогнул один за другим четыре ее угла. Никого. Насти не видно.
Не пришла! Разгоряченный бегом и волнением, Лешка не мог уняться. Не мог примириться с тем, что ее нет. А может, опоздала? Мало ли что выкинет Петруха? А может, спряталась и наблюдает сейчас за ним, смеется?
Он еще раз обошел скирду, но ничего не обнаружил. И как-то сразу стало ясно, что Настя не придет. Темнота и безмолвие подступили к нему, и он отчетливо осознал, где находится: ночь, степь, скирда, рядом кладбище… И, стараясь не слушать вдруг пробудившейся тишины — жутких вздохов, шорохов — и не сдерживая больше расходившегося сердца, он ринулся сквозь ночь напролом к общежитию.
И вот в темноте полыхнули огни из окон столовой. Яркие, праздничные… Лешка не поверил глазам — с чего бы это? Но уж дальше бежал им навстречу, позабыв о страхе.
В столовой дымно, тесно, душно — празднично. Механизаторы гуляют. И Настя как ни в чем не бывало сидит себе за столом, от смеха давится…
Лешка побелел и с ненавистью, заменившей вмиг недавнюю любовь, взглянул на Настю. Вскоре в поисках места он был притерт дружескими плечами прямо к Петрухе и Орлику…
Тот лихо тряхнул смуглыми кудрями, раскинул руки, будто душу всем распахнул:
— А я что говорю?! Работать так работать! Гулять так гулять! — В глазах Орлика светило озорство и какая-то затаенная уверенность:
— Как живем-можем?
— Мы-то живем, а вот ты можешь ли? — озорно глянула на Орлика Настя.
Петруха меж тем разгомонился, облапил Орлика за плечи:
— Ты послушай, мил человек, напраслины не скажу. Хороша у меня жена, а?
— Хороша! — откликнулся Орлик за спину Пет-рухи и подмигнул Насте. Она распрямила плечи от этой похвалы и загадочно улыбнулась.
— А ты хоть и хитер, как цыган, да борода-то у тебя рыжая, — невесть к чему сообщал Петруха. — Издалека заметна. Мишень. А у нас, между прочим, ружье имеется. Самое настоящее, осечки не дает… Скажи, Лешка?
Лешка молчал, не знал, что ответить на неожиданный вопрос, удивляясь и негодуя на окружающих — над чем это они смеются. А Петруха тянулся к Лешке, настойчиво теребил его за рукав:
Центральной темой рассказов одного из самых ярких литовских прозаиков Юргиса Кунчинаса является повседневность маргиналов советской эпохи, их трагикомическое бегство от действительности. Автор в мягкой иронической манере повествует о самочувствии индивидов, не вписывающихся в систему, способных в любых условиях сохранить внутреннюю автономию и человеческое достоинство.
«…Уже давно Вальтер перестал плакать; Юлиус сидит с газетой у печки, а сын устроился у отца на коленях и наблюдает, как во мне оттаивает замерзший мыльный раствор, — соломинку он уже вытащил. И вот я, старая, перепачканная чашка с отбитой ручкой, стою в комнате среди множества новеньких вещей и преисполняюсь чувством гордости оттого, что это я восстановила мир в доме…» Рассказ Генриха Бёлля опубликован в журнале «Огонёк» № 4 1987.
Четвертый из рассказов о Нике Адамсе, автобиографическом alter ego автора. Ник приходит в гости в коттедж своего друга Билла. Завтра они пойдут на рыбалку, а сегодня задул ветер и остается только сидеть у очага, пить виски и разговаривать… На обложке: картина Winter Blues английской художницы Christina Kim-Symes.
Конец света будет совсем не таким, каким его изображают голливудские блокбастеры. Особенно если встретить его в Краснопольске, странном городке с причудливой историей, в котором сект почти столько же, сколько жителей. И не исключено, что один из новоявленных мессий — жестокий маньяк, на счету которого уже несколько трупов. Поиск преступника может привести к исчезнувшему из нашего мира богу, а духовные искания — сделать человека жестоким убийцей. В книге Саши Щипина богоискательские традиции русского романа соединились с магическим реализмом.
В книге рассказывается об интересных особенностях монументального декора на фасадах жилых и общественных зданий в Петербурге, Хельсинки и Риге. Автор привлекает широкий культурологический материал, позволяющий глубже окунуться в эпоху модерна. Издание предназначено как для специалистов-искусствоведов, так и для широкого круга читателей.
Фантасмагория. Молодой человек — перед лицом близкой и неизбежной смерти. И безумный мир, где встают мертвые и рассыпаются стеклом небеса…
Андрей БОГДАНОВ родился в 1956 году в Мурманске. Окончил Московский государственный историко-архивный институт. Работает научным сотрудником в Институте истории СССР АН СССР. Кандидат исторических наук. Специалист по источниковедению и специальным историческим дисциплинам. Автор статей по истории общественной мысли, литературы и политической борьбы в России XVII столетия. «Сказание о Волконских князьях» — первая книга молодого писателя.
Наталья Корнелиевна АБРАМЦЕВА родилась и живет в Москве. Окончила среднюю школу и курсы иностранного языка. Член профкома московских драматургов с 1981 года. Сказки печатались в «Советской культуре», «Вечерней Москве». В издательстве «Детская литература» опубликована книжка сказок для детей.
Валерий Косихин — сибиряк. Судьбы земли, рек, людей, живущих здесь, святы для него. Мужское дело — осенняя путина. Тяжелое, изнуряющее. Но писатель не был бы писателем, если бы за внешними приметами поведения людей не видел их внутренней человеческой сути. Валерий Косихин показывает великую, животворную силу труда, преображающего людей, воскрешающего молодецкую удаль дедов и отцов, и осенние дождливые, пасмурные дни освещаются таким трудом. Повесть «Последний рейс» современна, она показывает, как молодые герои наших дней начинают осознавать ответственность за происходящее в стране. Пожелаем всего самого доброго Валерию Косихину на нелегком пути писателя. Владимир КРУПИН.
Алексей Логунов родился в деревне Черемухово Тульской области, недалеко от Куликова поля. Как и многие его сверстники — подростки послевоенных лет, — вступил в родном колхозе на первую свою трудовую тропинку. После учебы в школе ФЗО по профессии каменщика его рабочая биография началась на городских и сельских стройках. Затем работал в газетах и на телевидении. Именно эти годы явились основой его творческого мужания. В авторском активе Алексея Логунова — стихи, рассказы, а сейчас уже и повести. Но проза взяла верх над его стихами, читаешь ее, и угадывается в ней поэт, Видишь в этой прозе картины родной природы с нетерпеливыми ручьями и реками, с притихшими после прошумевших над тульской землей военных гроз лесами и перелесками, тальниковыми балками и неоглядными, до самого окоема полями… А в центре величавой картины срединной России стоит человек-труженик, человек-хозяин, человек — защитник этой земли. Куликово поле, люди, живущие на нем, — главная тема произведений А. Логунова.