Чтобы душу найти живую.
Пусть же Бог ту толпу рассудит,
Коль толпа усмехнется Богу.
Что с защитником веры будет,
Коли выбрал он тьмы дорогу?
И нужна ли Творцу «защита»
От того, кто распнет и брата?
Велика «защищавших» свита –
По делам будет их расплата.
И бродил я в те дни по миру,
И искал я живые души.
Я омыл в вечном свете лиру
И открыл к гласу неба уши…
19.08.2012
Внутри себя свой мир творя, я превзошел земли царя – но только лишь душа моя с иного плана бытия. И я песню на флейте пою небесам, и проста эта песня, а флейта – я сам.
Я не буду вновь прежним уже никогда, и, мне путь осветив, не погаснет звезда. Протяну я ладони тогда к небесам и отвечу: «Я прибыл. Один. Только сам».
И, упав мне на руки, мне молвит звезда: «Ты сгоришь скоро прежний – но то не беда. Коль иным существом ты возжаждал уж стать, то придется тебе также ярко сгорать, как сгораю и я, опускаясь с небес, потеряв весь свой блеск, положенье и вес, лишь затем, чтобы в руки твои угодить, научив тебя небо тем самым любить».
С тех пор звезду сию любя, я утверждаю из себя лишь только то, что познал сам, не обращаясь к праотцам и текстам умерших времен…
Так каждый для того рожден, чтобы, забыв, вновь вспомнить вмиг свой венценосный звездный лик и, умерев, родиться вновь – ведь имя смерти есть любовь.
24.02.2009
Земля под ногами, у нас под ногами –
Ее разрушаем своими руками,
Ее продолжаем мы грабить веками
И больше не пляшем на ней с облаками.
Земля под ногами, еще под ногами,
От боли трясется отныне под нами,
И реки разлились земными слезами…
Огонь полыхает теперь под ногами!
Земля под ногами, пока под ногами…
Считаться ли будет с людскими домами?
О боли своей нам всем скажет толчками,
Вздыхает торнадо и плачет цунами.
Земля под ногами, для нас под ногами,
Помочь нам расстаться лишь хочет со снами,
Но реки из крови пролили мы сами
И в землю вминали друг друга ногами.
Земля под ногами, еще под ногами?
Засыплет по пояс нас скоро снегами,
Для жизни на ней кто-то стал уж врагами…
Но почва ли будет у них под ногами?
26.08.2011
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя,
Солнце лик однажды скроет,
Все играясь, все шутя.
Солнце может не стараться
Вечно теплым показаться –
С сердцем хватит уж шутить,
Коль весне в душе не быть.
* * *
Одинокий путник зимний
По дороге ввысь шагает,
Незамерзший путник зимний
Солнца ложь всю отвергает.
Он не знает, этот путник,
Где его застанет вьюга,
Снег давно ему как спутник,
Кроме снега нету друга.
Белый снег в его ладонях
Трансформируется в слезы.
Путник выйдет на вершины –
Пусть и умерли все грезы.
Он не знает, есть ли счастье –
Его счастьем стала вьюга,
И зима с холодной страстью –
Его вечная подруга.
Пусть в душе один лишь холод,
Пусть от сердца нет уж прока,
Но взлетит он, вечно молод,
Ввысь на белых крыльях рока.
Он промчит над степью снежной,
Проплывет он над реками –
Раб снегов зимы безбрежной
С вечно теплыми руками.
Улыбнется путник снегу,
Он рукой помашет горам –
И к лучам иного солнца
Устремится в беге скором.
Вечный бег его согреет,
Вечный бег подарит веру,
Будто путь над миром снежным
Приведет к зимы пределу.
* * *
Одинокий зимний путник
Все быстрей на крыльях мчится.
Он не знает, что пределу
Может таки не случиться…
06.01.2008
Зов раздастся, начнется война,
В муках скорчится снова страна,
И война та реальной под стать –
Только духом в ней всем воевать.
Зов раздастся, набат зазвенит,
Что от Света – Господь сохранит,
Что прогнило насквозь навсегда –
Встретит скоро лихие года.
Зов раздастся – откликнется тот,
Кто по чести и правде живет,
Чтобы быть его духу как птица…
В страшных муках мир новый родится.
25.12.2012
Она висела на кресте, и хворост чернь несла под ноги, и инквизитора в толпе взывал к сожжению голос строгий. Не уронила ни слезы и о пощаде не просила, и уж в преддверии грозы проклятьем чернь ее лишь крыла. И инквизитор громыхал своим извечным обвинением, что бог ту ведьму покарал в огне грядущим здесь сожжением.
Не принесла ни капли зла и никому не навредила – в жилище ветхом много лет людей растениями лечила. Нашлись завистники, и вот – ее уж тащат в казематы, на тело голое глядят глазами мертвыми солдаты. Затем – дыба, затем – щипцы и раскаленный жезл в ноги. На животе – плетей рубцы… и беспристрастный голос строгий, и писарь рядом, чтоб ее слова «признания» после вынуть – и, прочитав их на костре, ей пожелать в огне том сгинуть.
И боль, и стон, и кровь, и крик – но хладнокровны эти пытки, и под конец «признаний» тех ей в ноги брошены накидки. Вновь каземат и забытье, и уж на утро тащат тело – для толп «святого» коль суда оно как раз уже поспело.
И вот на площади толпу уже глашатаи сзывают, а чернь в неистовстве поет: «Здесь ведьму темную сжигают!» И инквизитор крест златой все выше к солнцу поднимает, пока солдаты всей толпой к столбу ту ведьму прикрепляют. И верит, верит вся толпа, что перед ней исчадие ада! Лишь были б зрелища, еда, а больше – мало им что надо.
И вот горит, она горит, огонь у ног уж полыхает! Но ничего не говорит, толпе зверей не потакает. Огонь все жарче, уж укрыл свою он жертву в саван жгучий… но в небе солнца больше нет, вдруг побежали резво тучи. Огонь взметнулся вновь, и вот – он принимает в крике тело…
