На крыльях демона - [51]

Я торжествующе посмотрела на маму, радуясь мелочи, и пошла за доктором.

Его кабинет не изменился. То же окно с видом на кленовые деревья, что были голыми и влажными поздней зимой. Я села на диван, как по привычке. Это изменилось. Подушки были тверже. Может, просто моя задница была уже не как у бегемота.

— Ты сильно похудела, Перри, — сказал он, указав на меня ручкой. Я задумалась, не слышал ли он мои мысли. Нет, но его работой было читать меня. — С прошлого раза, конечно.

— Ага, — сказала я, не утруждаясь.

— И волосы уже не синие.

— Не синие.

— Я, кстати, смотрел твое шоу.

Я невольно скривилась.

— Было интересно, — продолжил он, уже заполняя листок глупого блокнота. — Я так понимаю, что больше ты этим не занимаешься.

— Угу.

— Хорошо. Не думаю, что для тебя это лучшая профессия.

Я чуть не рассмеялась от слова профессия, а потом поняла, что он смеется надо мной.

— Бывали и плюсы, — сухо сказала я.

Он издал звук, похожий на вздох. А потом скрестил ноги и склонился вперед, глядя на меня.

— Твоя мать объяснила, что с тобой происходит. Я хотел бы выслушать тебя.

Мне уже надоело пересказывать события последних нескольких недель. Я глубоко вдохнула и погрузилась в это, старясь не сильно вдаваться в подробности. Но я рассказывала ему все. Он уже считал меня сумасшедшей, так что изменится? Мне было все равно, что он думал.

Он слушал, кивал, писал, переворачивал листок и повторял.

— А что с мужчиной, разбившим тебе сердце? — спросил он, когда я закончила случаем на крыше и странностями со временем утром.

— Что? — почему он спрашивал это? Он меня вообще слушал? Демоны на крыше!

— Твоя мама сказала, что ты расстроена из-за мужчины. Что ты его любила.

— Как это связано?

Он молчал. Он кивнул и издал «угу».

— Это было давно. В прошлом году.

— На исцеление требуется время, Перри.

— Я исцелена.

— Почему ты так думаешь?

Я издала раздраженный звук. Я ощущала, что гнев поднимается все выше от носков к пальцам рук. Мне не нравилось, куда он ведет.

— Я говорила, почему я здесь.

— Ты думаешь, что тебя мучает призрак, или ты одержима.

Звучало безумно из его уст, но я должна была держаться своего мнения. Я не притворялась. Я не могла отступить.

— Да. Так я думаю. Когда это случилось в последний раз, люди сказали, что я пыталась сжечь дом. Теперь, если не хотите повторения, поверьте мне.

Он прищурился.

— Это угроза?

Я тоже прищурилась.

— Нет. Я просто говорю, как есть. Это не связано с Дексом.

— Перри, — сказал он. Он снял очки и медленно потер лоб, словно ему было больно просто говорить со мной. — Ты любила мужчину, он разбил тебе сердце. Ты забеременела от него, не зная этого, а потом потеряла ребенка ужасным выкидышем. Я слышал тебя, но ты упускаешь кое-что очевидное и простое.

— Например?

Он вздохнул, я его раздражала. Хорошо.

— Ты прошла через ужасное событие, разбивающее сердце, и ты не смогла с ним справиться. От этого у тебя возникла иллюзия, что ты одержима, что вокруг призраки. В твоей голове никого нет, Перри. Это только ты. Тебя терзают чувства, которые ты не принимаешь. Ты горюешь и скрываешь это, а от этого может случаться разное.

На миг я поверила ему. Я думала, что такое возможно, что все может быть в моей голове, что мое подсознание придумало это, чтобы я поняла реальность. Но он хотел, чтобы я так думала. Я была умнее этого.

— Я даже не хотела ребенка, — сказала я, пытаясь придумать, как ответить. — Это бы разрушило меня.

— Это не значит, что ты не горюешь. Это была твоя последняя связь с ним.

Почему-то эта фраза вонзилась в меня. Последняя связь. Раньше я думала, что мы как-то связаны, что мы — один человек, которого давно разделили, а теперь считала, что связи нет. Я была здесь, почти в аду, а он не знал. Он разорвал связи.

Но он был тут ни при чем, и я вдруг разозлилась, что доктор пытался выудить из моего разбитого сердца эмо-крик о помощи. Он принял меня за Тейлор Свифт?

— Я думаю, что это все бред, — прорычала я.

Он кивнул, словно соглашался, и я захотела ударить его. Он ощутил мое напряжение и быстро записал что-то в блокноте, а потом сказал:

— Я бы хотел, чтобы ты приходила раз в неделю.

— А если нет?

— Я не могу тебя заставлять. Ты взрослая. Но я надеюсь, что ты сделаешь это ради семьи. Они тебя любят и заботятся о тебе.

Я фыркнула и встала.

— А пока что, — быстро сказал он, отрывая листок с рецептом, — принимай эти два вида таблеток.

Я помнила слова Жуткой клоунессы, взяла у него листок и посмотрела на каракули с подозрением.

— Я не могу это прочитать. Что это? Теперь думаете, что у меня шиза.

— Нет, — ровно сказал он. — И шизофрения — проблема, а не пустяк. Первые — чтобы ты расслабилась. Тебе нужно отдыхать. Другие помогут разобраться с горем.

— А если горя нет?

Он напряженно улыбнулся.

— Перри, мы все хотим тебе помочь.

Так они всегда говорили. Все хотели помочь, но никто не хотел мне верить.

Меня так часто пускали по этой дороге, что можно было назвать ее Перри-экспресс.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Я была такой яростной и пораженной, покидая кабинет доктора Фридмана, что не помнила, что случилось потом. Наверное, мы высадили Аду у школы, а потом зашли в аптеку за лекарствами для меня. Но я этого не помнила. Память была стерта.