На изломе - [23]

В напряжении прошла минута, другая, третья… десятая. Андрей не шевелился, весь обратившийся во внимание и слух, понимая, что если рядом враг, то он тоже внимательно изучает местность, прежде чем проскочить через открытое пространство. И всё равно, как он ни готовился к появлению кого-либо из-за уступа, вздрогнул, увидев внезапно появившегося на берегу бородатого человека с автоматом в руках. Держа оружие на изготовку, бородач сделал несколько осторожных шагов вперёд, остановился, опускаясь на правое колено, внимательно осмотрелся по сторонам.

«Дозорный, – решил Андрей. – Сейчас начнут выходить остальные».

Он ругнул себя за беспечность и порадовался, что ветерок дул от противника, а не к нему.

Иначе духи почуяли бы дым его сигарет задолго до этого места, и неизвестно, был бы он сейчас в живых или лежал бы с простреленной головой.

Тем временем бородач поднялся на ноги и, повернувшись к скале, что-то сказал, а сам, сделав ещё три шага, укрылся за ближайшим валуном, беря на прицел противоположный берег и склон горы.

Один за другим из-за скалы появлялись духи и исчезали в густых прибрежных кустах. Андрей насчитал четверых. У троих помимо автоматов были ещё переброшены через плечи по четыре мины, связанные попарно за стабилизаторы. Калибр миномета, для которого они предназначались, он из-за дальности расстояния определил приблизительно.

«Где-то от 107–120 мм, если не больше. Хотя нет, 160-миллиметровый миномёт они не затащили бы на руках в горы. Да и прятать его сложнее. Скорее всего, это тяжелый горно-вьючный 107-миллиметровый миномёт, или по-научному 107 ГВПМ-138, – блеснул знаниями перед самим собой Андрей. – Такие духам всегда нравились. Мощный, безотказный и на ишаках легко по горам перевозится. Теперь только дождусь, когда они уберутся, и осторожненько к своим».

Выждав ещё минут пятнадцать, Минин двинулся обратно, соблюдая ещё большую скрытность передвижения.

Лейтенант Свиблов начал уже было волноваться такому долгому отсутствию старшего лейтенанта. И потому-то, когда Минин неожиданно возник перед ним, с облегчением выдохнул.

– А я уже думал, что тебя теперь придётся разыскивать. Ушёл и пропал.

Андрей ухмыльнулся в ответ.

– Думаю, уж не духи ли его к себе утащили, – продолжал ёрничать Свиблов.

– Утащить не утащили, а вот куда идут и сколько их, показали, – сказал Андрей, стирая этой фразой ироническую ухмылку с лица лейтенанта.

Он мгновенно стал серьёзным.

– В смысле? Какие «духи»?

– Обыкновенные, – продолжал Минин. – Вышли на меня, в километре отсюда, в количестве пяти штук. Вооружены автоматами и ещё с собой тащат двенадцать мин для 107-миллиметрового миномёта.

– Понятно, – задумчиво протянул лейтенант. – Мины. Понятно. Значит, скоро и миномёт потащат? А мы их и накроем? Так? – весело глядя на, Андрея сказал лейтенант.

Тот глубоко и обреченно вздохнул.

– Нет, лейтенант. У «духов» такая тактика. Они заранее прячут в горах, в наиболее удобных для них местах, тяжёлое вооружение, миномёты, пулемёты и т. д. И когда нужно, приходят, достают, делают своё чёрное дело и прячут снова. А сами потом налегке по горам уходят. Вот и сейчас наверняка у них где-то припрятан миномёт. Найдут, до ночи установят, а так как колонна, мы знаем, пойдёт рано утром, лягут спать. С утречка проснутся, намаз совершат и бах-бах двенадцать мин по колонне, что с собой принесли. Потом миномёт разберут, спрячут и… – тут Андрей осёкся на полуслове.

– Ты чего? – озадаченно спросил Свиблов, глядя на внезапно замолчавшего старшего лейтенанта.

– Да так, ничего. Всё нормально. В спину вдруг неожиданно стрельнуло, – соврал Андрей.

Он замолчал оттого, что вдруг перед его взором на рисовалась явственно картинка. Как спокойно просыпаются моджахеды, как степенно совершают молитву. Как так же степенно наводчик смотрит в прицел, наводя миномёт на дорогу, и как взмахивает рукой, давая команду, командир расчёта. Заряжающий привычно опускает в трубу миномёта мину, и она летит в сторону колонны. Летит, летит и опускается на идущую машину с красным крестом, где сидящая в будке девушка в военной форме, сняв заколку, распустила волосы, беспечно проводит по ним расческой, улыбается, вспомнив что-то хорошее. Затем взрыв, вскрик ужаса, ещё взрыв, и машина, подброшенная взрывной волной, срывается в обрыв. И девушка уже не улыбается. Она мертва.

Ярость заклокотала в груди. Ярость от того, как всё это было буднично и беспечно для тех, кто стрелял, и как больно и жестоко это было для него.

– Ну что, лейтенант, – Андрей повернулся к Свиблову, – предлагаю поступить следующим образом. Я с двумя бойцами иду дозором впереди. Ты в километре с основной группой. Как обнаруживаю «духов», жду тебя, и мы вместе с ними кончаем. Связь по рации. Только теперь молча, без разговоров. Три раза щёлкнул – «Всё в порядке. Веду поиск». Два раза – «Вижу противника». Один – «Срочно ко мне». А если вступим в бой, то и сам услышишь. Возражения? Замечания?

– Нет, – отвечал лейтенант. – Ты опытней. Командуй.

Но поиск по горячим следам результатов не дал. «Духи» как сквозь землю провалились. Навалившиеся, быстрые в горах, сумерки сделали дальнейшие поиски бесполезными и опасными. Было принято решение продолжить поиск с первыми лучами рассвета.