На игле - [26]

Шрифт
Интервал

Бегби встрепенулся и помчался вниз по лестнице. Он выбежал на середину зала.

— ПАРНЮ РАЗБИЛИ НА ХУЙ ГОЛОВУ! НИКТО НЕ ВЫЙДЕТ ОТСЮДА, ПОКА Я НЕ УЗНАЮ, КТО БРОСИЛ ЭТУ ЁБАНУЮ КРУЖКУ!

Он рявкал на испуганные парочки и отдавал распоряжения официантам. Самое странное, что эти гопники на него велись.

— Правильно, братан. Мы щас разберёмся! — заорал Двойная Водовка и Кола.

Я не услышал, что ответил Бегби, но это произвело впечатление на Двойную Водовку. Потом Попрошайка подошёл к бармену:

— ЭЙ, ТЫ! ЗВОНИ В ПОЛИЦИЮ!

— НЕ! НИКАКОЙ ПОЛИЦИИ! — крикнул один из этих психов. Наверно, судимостей у них было хоть отбавляй. Лох за стойкой обосрался со страху и не знал, что ему делать.

Бегби выпрямился, мышцы у него на шее напряглись. Он обвёл свирепым взглядом весь бар и галерею.

— КТО-НИБУДЬ ВИДЕЛ? ВЫ ЧТО-НИБУДЬ ВИДЕЛИ? — закричал он на группу парней пэтэушного вида, которые тут же наложили в штаны.

— Нет… — пропищал один из них.

Я пошёл вниз, велев Хэйзел и Джун оставаться на галерее. Бегби допрашивал всех подряд, как психованный детектив из романов Агаты Кристи. Он блефовал, это было и дураку ясно. Я приложил к разбитой голове гопника салфетку со стола, пытаясь остановить кровотечение. Чувак зарычал на меня, и я не мог понять, благодарит он меня или собирается засандалить ногой по яйцам, но не уходил.

Один жирный чувак из группы этих психов подошёл к парням у стойки и стукнул одного из них головой. Всё пошло кувырком. Девицы завизжали, а чуваки начали с криками драться под звон бьющегося стекла.

Белая рубашка того парня уже вся была в крови. Я стал проталкиваться наверх, к Хейзел и Джун. Один поц заехал мне в висок. Я заметил его краем глаза и вовремя увернулся. Когда я обернулся, он крикнул:

— Ну давай, сука, давай!

— Вали на хуй, пидор, — сказал я, покачав головой. Чувак хотел было ударить меня, но его друган схватил его за руку: молодец, а то бы мне несдобровать. Он немного великоват для меня, пускай лучше поищет свою весовую категорию.

— Обломайся, Малки. Хуй с ним, — сказал его кореш. А я скипнул под шумок. Хэйз и Джун спустились вместе со мной вниз. Малки уже бутузил другого чувака. Я увидел просвет в середине зала и повёл Хэйз и Джун к выходу.

— Тут чувихи, братки, — сказал я двум чувакам, которые собирались вломить друг другу, и они отошли в сторону, уступив нам дорогу. На улице Бегби и этот второй, Двойная Водовка, пиздили ногами того конченого ублюдка, валявшегося на земле.

— ФРЭЭЭНК! — Джун издала пронзительный вопль. Хэйзел потянула меня за руку.

— ФРАНКО! ПААШЛИ! — заорал я, хватая его за руку. Он замер, чтобы полюбоваться своей работой, но сбросил мою руку. Когда он оглянулся, мне на секунду показалось, что сейчас он начнёт молотить меня. Он меня не видел или не узнавал. Потом он сказал:

— Рентс, ни один мудак не тронет моего брата. Надо их как следует проучить, Рентс. Надо их, на хуй, проучить.

— Молоток! — сказал Двойная Водовка, устроивший вместе с ним эту бойню.

Франко улыбнулся и захуярил чуваку ногой по яйцам. Я почувствовал этот удар.

— Я тебе покажу «молоток», сука! — оскалился он и с такой силой звезданул Двойную Водовку по морде, что сбил его с ног. Изо рта у чувака пулей вылетел белый зуб и приземлился рядом на тротуар.

— Фрэнк! Что ты делаешь! — завопила Джун. Завыли полицейские сирены, и мы поволокли его по улице.

— Тот чувак, там остался тот чувак и его кореша, те чуваки, что пырнули моего брательника, бля! — возмущённо орал он. Джун была в шоке.

Это была брехня. Несколько лет назад Попрошайкина брата Джо пырнули ножом во время одной драки в баре в Ниддри. Он сам затеял эту разборку, и рана была плёвой. И вообще, Франко и Джо терпеть друг друга не могли. Но после этого случая у Бегби появилось ложное моральное оправдание своим регулярным запоям и непримиримой войне с местным населением. Когда-нибудь он схлопочет. Как пить дать. Не хотелось бы мне оказаться в ту минуту вместе с ним.

Мы с Хэйзел отстали от Франко и Джун. Хэйз хотела уйти домой:

— У него не все дома. Ты видел голову этого парня? Давай уйдём.

Я поймал себя на том, что вру ей, чтобы оправдать поведение Бегби. Какой пиздец! Мне просто хотелось её успокоить и избежать ссоры. Врать было легко. В нашем кругу принято врать насчёт Бегби. Из нашей лжи друг другу и самим себе выстроилась целая мифология. Бегби вместе с нами верит во всю эту чепуху. Мы сами во многом виноваты в том, что он стал таким, какой он есть.

Миф: У Бегби прекрасное чувство юмора.

Реальность: Чувство юмора пробуждают у Бегби только несчастья, неудачи и слабости других, как правило, его друзей.

Миф: Бегби — «крутой чувак».

Реальность: Лично я не очень высокого мнения о Бегби как борце. В смысле, если отобрать у него все эти финки, бесбольные биты, кастеты, пивные кружки, заточенные вязальные спицы и так далее. Я и большинство других чуваков просто ссут проверить эту теорию на практике и принимают её на веру. Один раз Томми раскрыл некоторые слабые места Бегби. Тогда ему пришлось туго. Томми — чувак здоровый, но Бегби, надо отдать должное, всё равно его переборол.

Миф: Кореша Бегби любят его.

Реальность: Они его боятся.


Еще от автора Ирвин Уэлш
Кошмары Аиста Марабу

Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.


Клей

Уэлш – ключевая фигура современной британской прозы, мастер естественного письма и ниспровергатель всяческих условностей, а клей – это не только связующее желеобразное вещество, вываренное из остатков костей животных. «Клей» – это четырехполосный роман воспитания, доподлинный эпос гопников и футбольных фанатов, трогательная история о любви и дружбе.


Резьба по живому

Может ли человек полностью измениться? Самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, казалось бы, остепенился: теперь он живет в Калифорнии с красавицей-женой и двумя маленькими дочками, стал успешным скульптором, его работы нарасхват. Но вот из Эдинбурга приходит сообщение, что убит его старший сын, — и Бегби вылетает на похороны. Он вовсе не хотел выступать детективом или мстителем, не хотел возвращаться к прошлому — но как глубоко внутрь он загнал былую агрессию и сможет ли ее контролировать?.Впервые на русском — недавний роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература — лучший наркотик» (Spin).В книге присутствует нецензурная брань!


Джинсы мертвых торчков

Впервые на русском – новейший роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература – лучший наркотик» (Spin). Возвращаясь из Шотландии в Калифорнию, Бегби – самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, переквалифицировавшийся в успешного скульптора и загнавший былую агрессию, казалось бы, глубоко внутрь, – встречает в самолете Рентона. И тот, двадцать лет страшившийся подобной встречи, донельзя удивлен: Бегби не лезет драться и вообще как будто не помышляет о мести.


Дерьмо

«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!


Порно

Роман Уэлша «На игле», выстреливший в начале девяностых и мгновенно ставший культовым, повествовал о тех, кто вплотную приблизился к бездне, открывающейся за социальным отчуждением и героиновой зависимостью. Новый роман Уэлша «Порно» — продолжение этой книги: в нем появляются те же герои, однако действие происходит прямо сейчас, десять лет спустя...Герои романа, принесшего Ирвину Уэлшу славу КУЛЬТОВЕЙШЕГО из КУЛЬТОВЫХ «альтернативных» писателей нашего времени, — ВОЗВРАЩАЮТСЯ! Изменились ли они? Ну, разве что — «от хорошего к лучшему»!


Рекомендуем почитать
Сны поездов

Соединяя в себе, подобно древнему псалму, печаль и свет, книга признанного классика современной американской литературы Дениса Джонсона (1949–2017) рассказывает историю Роберта Грэйньера, отшельника поневоле, жизнь которого, охватив почти две трети ХХ века, прошла среди холмов, рек и железнодорожных путей Северного Айдахо. Это повесть о мире, в который, несмотря на переполняющие его страдания, то и дело прорывается надмирная красота: постичь, запечатлеть, выразить ее словами не под силу главному герою – ее может свидетельствовать лишь кто-то, свободный от помыслов и воспоминаний, от тревог и надежд, от речи, от самого языка.


В пору скошенных трав

Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.


Винтики эпохи. Невыдуманные истории

Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.


Сохрани, Господи!

"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...


Акулы во дни спасателей

1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.


Нормальная женщина

Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.