На Грани - [59]

— И что произошло?

— Ну, первый слуга пытался подкупить папу и дедушку подарками. А когда он понял, что зря тратит время, то поджег наш дом. Он думал, что если у нас ничего не останется, то я уйду вместе с ним. Вот почему обереги сейчас так далеко от дома, а в моей спальне совсем другие стены. У второго слуги было с собой много людей, и они попытались блокировать дом. Папа выстрелил ему в голову, и они ушли.

— А что насчет голубой крови?

Роза вздохнула.

— О, он был еще тем червяком. Он был таким слащавым и милым. И очень красивым. Он пытался «ухаживать» за мной. Он кланялся, читал стихи и говорил мне, что я красивая. Я почти поверила ему. А потом в город пришел караван из Зачарованного города и одна из торговок, Янис… ты ведь помнишь ее, верно?

— Она носит вуаль, — сказал Джорджи.

— Да. Янис узнала его. Он был работорговцем и разыскиваемым преступником. Если бы я пошла с ним, он бы выставил меня на аукцион, как корову. У меня не было бы выбора… мне пришлось бы пойти с любым мужчиной, который купил бы меня. — Она бы этого не сделала. Она боролась бы до конца, и им пришлось бы убить ее, но не было никакой необходимости пугать этим Джорджа.

— Деклан совсем не такой.

— Мы в действительности не знаем, какой Деклан. Все, что мы знаем — это то, что говорит нам Деклан, и как он себя ведет. Я знаю, что он кажется классным парнем. — Она замолчала, понимая, что ей очень хочется верить, что он и есть «классный парень». Он казался таким… будет очень жаль, если он окажется подонком. Под всем этим высокомерием скрывалась теплота, а еще больше — честность. Она ясно это чувствовала. У Деклана был свой моральный кодекс. Она подозревала, что существуют границы, которые он не переступит, но точно не знала, где они лежат.

— Мы не знаем, каким он станет, когда я соглашусь пойти с ним, — сказала она. — А что, если он возьмет меня с собой и оставит вас здесь? Он сказал Джеку, что возьмет всех нас с собой, но на самом деле ничто не заставит его сдержать свое слово. А что, если он все-таки возьмет нас с собой, а потом сделает из вас слуг или бросит в какой-нибудь сиротский приют?

Или убьет их и оставит их тела на обочине дороги. Его обещание не причинять вреда исчерпает себя, как только он выиграет испытания. Конечно же, он плохо им не сделает, только не Деклан. Но опять же, у нее не было никаких гарантий.

— Кроме того, если я поеду с Декланом, мне придется стать его женой. А Деклан меня не любит.

— Почему нет?

— Потому что я не леди. У меня нет хороших манер, я не образована, и я не скромна и не мила. Я говорю то, что имею в виду, и я не всегда хорошая. Он, вероятно, думает, что может заставить меня быть приятной, но независимо от того, какую одежду я ношу и что сотворят с моими волосами, я все равно останусь собой. — Грубой, вульгарной и неприятной.

Роза вздохнула.

— Видишь ли, Деклан привык, что люди подчиняются его приказам. Там, в Зачарованном мире, когда он что-то приказывает, люди разбиваются в лепешку, чтобы выполнить поставленную задачу. Я совсем не такая. Вот почему мы так много спорим. Мы сведем друг друга с ума, и если будем сражаться, то Деклан победит. Моя магия подобна удару молнии. Она точна и сдержана, потому что у меня хороший контроль. Магия Деклана подобна урагану. Ужасно, ужасно могущественная. Он снес крышу с дома Эми.

— Да ладно?

— Да. Его вспышка просто взорвалась и убила целую кучу гончих, сорвав при этом крышу.

Она остановила себя. Последнее, что ей было нужно — это новый способ подпитать поклонение Джорджи герою.

— Суть в том, что мы не можем доверять Деклану. Он очень силен, и мы не хотим оказаться в его власти.

* * *

ЕСЛИ бы она родилась в хорошей семье в Зачарованном мире, все могло бы быть по-другому, подумала Роза, направляя грузовик к бабушкиному дому. У нее могли быть учителя и одежда… из натуральных цветов. Она была бы остроумной и беззаботной, и тогда Деклан мог бы подумать, что она самая крутая штучка в этом мире. Он мог бы попытаться завоевать ее. На это было бы интересно посмотреть, как надменный, ледяной, чудовищно властный Деклан кланяется и приглашает ее танцевать или вежливо беседует с бабушкой по-французски, прежде чем попросить разрешения пригласить Розу на прогулку в парк. О, это было бы так весело.

Она спрятала улыбку, которая растянула ее губы, и позволила фантазии испариться. Жизнь в мечтах никогда не приносила ей ничего хорошего. Она никогда не станет леди. Она была рождена мелкой дворняжкой. Хорошей для… как бы это выразить?… для карт-бланша, но не большего.

Вчера, когда он подошел к ней вплотную, и она посмотрела ему в глаза, она поняла, что он хочет ее. Не ее, как бело-вспыхивающую уродину, а ее саму, как женщину. Это не было заранее рассчитанным, как тот пристальный взгляд, которым он одарил ее раньше. Это было совершенно спонтанное и честное проявление влечения, и оно было разрушительным. Она думала об этом весь вечер, а потом и половину ночи, и теперь снова думала об этом и никак не могла забыть. Мысль о том, что она может оказаться в постели Деклана, наполняла ее каким-то счастливым ужасом. Это было совсем не неприятное чувство, и она злилась на себя за него.