На главном направлении - [25]
«Здравствуйте, Василий Иванович!»
После короткой паузы, во время которой Чуйков не успел вставить свой ответ, на ленте появились новые фразы:
«Как вы себя чувствуете? Что у вас нового? Как ведет себя противник?»
Чуйков набрал полную грудь воздуха, посмотрел на свои перебинтованные руки (его последнее время мучает экзема — результат нервного напряжения) и, видимо забыв ответить о своем здоровье, после слова «здравствуйте» коротко доложил обстановку. Телеграфист едва успел передать его слова, как на ленте появились новые фразы:
«Ваша семья в Куйбышеве. Все живы и здоровы, не беспокойтесь».
Чуйков поднял голову и, пробежав глазами по ленте, приготовился ответить, но после слов «Спасибо вам» встретил предупреждающий взгляд дежурного контролера и умолчал имя, которое хотел произнести.
На ленте снова появились вопросы: Генеральный штаб интересуется такими объектами, какие даже многим живущим в Сталинграде мало известны.
На вопросы «Где ваша квартира?» и «Где ваши глаза?» Чуйков назвал квадраты топографической карты.
«Думаю, что Банный овраг — наиболее подходящее место для квартиры. Закапывайтесь глубже и прочнее в этот берег», — посоветовал спрашивающий.
На ленте показались шифрованные группы цифр, затем снова текст:
«Какая вам нужна помощь?» Этот вопрос повторился дважды.
На лице генерал-лейтенанта крупные капли пота. Он думает. Потом кратко отвечает:
— Тесно.
Снова пауза. Аппарат вхолостую отстукиваем: «Так-так… Так-так…» Чуйков прислушивается.
«Помощь будет оказана. Всемерно поможем вам. Передайте мой боевой привет славным бойцам и командирам вашего соединения. До свидания! Крепко жму руку. Привет вашим боевым помощникам…»
— Спасибо, до свидания…
Чуйков взял под козырек.
Мы приняли положение «смирно».
Аппарат по-прежнему выстукивает: «Так-так… Так-так…»
Вдоль берега, от центра города до завода «Баррикады» и далее от тракторного до Латошинки, включая поселок Рынок, на узкой полоске земли держатся наши части. Немцам удалось прорвать эту ленту в районе тракторного, но расширить прорыв и столкнуть нас в воду они не в состоянии. Все попытки прорваться к Волге широким фронтом стоят им огромных потерь.
Линия обороны наших войск проходит по Мамаеву кургану, и ее называют «линией высокого напряжения» — «не прикасайся — смертельно». Вчера там была отражена «генеральская атака». Ее назвали так потому, что будто бы в цепях атакующих шли три генерала. Это, конечно, выдумка — гитлеровские генералы знают себе цену и не так-то легко поднять их в атаку рядом с солдатами, запрещено уставом. Однако атака была грозной.
На курган двигались две фашистские дивизии. Казалось, корка земли отстала и перемещается на восток. Только присмотревшись, можно было заметить, что поверхность ее кишела немцами. Шевелились кусты, покачивалась желтая трава, ожили бугорки. Все это наползало на первую траншею нашей обороны.
Психическая «ползучая» атака гитлеровцев, замаскированных под цвет местности, была встречена огнем пулеметов, артиллерии и «катюш». Фашисты продолжали лезть. Им даже удалось на узком участке прорвать наш фронт. Как оголтелые, бросались они на вершину кургана, но в это время с флангов поднялись наши. Гранатный и рукопашный бой завязался ранним утром, а кончился лишь к полудню. Наша линия выдержала максимальное напряжение.
Я пишу об этом и слышу знакомый голос. Вот он приближается, вот он уже над самым ухом:
— Тише, не мешайте человеку работать. У него творческий сон. А когда проснется, спросите: куда он мое письмо спрятал?
Это Семиков. Я вскакиваю.
— Александр! — И вижу на его лице гордую улыбку.
На петлицах — новый знак. Его повысили в звании.
— Капитан! Поздравляю.
— С чем? — спросил он.
— С повышением.
— Понимаешь, опоздал. Уже третью неделю хожу в капитанах.
— Ну, тогда с удачным возвращением!
— Это другое дело. Вот и зашел, чтоб снова расстаться. Еду в группу Горохова. — Глаза Александра посуровели. Я понимаю, почему: проскочить туда значительно тяжелее, чем побывать в самой жестокой атаке. Передав письмо, я пожелал ему удачи.
— Понимаешь, теперь мне часто так придется. Назначили направленцем — такая должность. Ну ничего, еще встретимся, — сказал он и вышел.
Не успели встретиться — и снова разлука. На этот раз Александр Семиков, видимо, и сам не уверен, что вернется.
Завтра большой праздник.
Идет снежок. Мамаев курган, Дар-гора, опустевшие набережные, бывшие улицы и заводы пытались одеться в зимнее платье, но оно в тот же день было изорвано минами и снарядами. Обнаженные куски земли так и не закрываются снегом, как бы ни старалась природа.
По сведениям разведки, фашисты хотят омрачить наш праздник: в районе Мокрой Мечетки и в Городище скопилось до сотни танков и самоходок, в балке, что огибает высоту 106, засечены новые огневые позиции крупнокалиберных минометных и артиллерийских батарей. Ясно, что враг готовит наступление.
Праздник обещает быть… горячим.
Военный совет армии дал указание частям: экономить патроны, снаряды и быть готовым к отражению новых атак противника.
«…В честь 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции будем бить врага с гвардейской точностью. Сегодня героизм должен стать нормой поведения, а стойкость и умение — гордостью сталинградца!»
Роман Ивана Падерина «Когда цветут камни» посвящен завершающему этапу Великой Отечественной войны: форсированию Вислы, Одера и штурму Берлина, когда с исключительной силой проявились зрелость, боевое мастерство наших командиров, героизм советских воинов.На фоне этих исторических событий писатель знакомит читателей с семьей рабочего-коммуниста Фрола Корюкова. Его сын Максим — главный герой романа — командир стрелкового полка, дочь Варя — военная радистка. Пошел на фронт младшим лейтенантом и сын Василий, однако малодушие сделало его отщепенцем, сурово осужденным семьей и Родиной.Нелегкие судьбы героев романа, их раздумья о назначении человека несомненно привлекут внимание и взволнуют читателя.
Тематика сборника известного писателя И. Г. Падерина разнообразна: рабочий класс (повесть «На Крутояре»), солдаты Великой Отечественной войны, плодотворно работающие в настоящее время (повести «Ожоги сердца» и «Не уходя от себя»), прошлое нашей Родины (очерки).
Горит земля, горят камни, железо… Огонь выкатывается на воду, и пламя пляшет на стремнинах реки… Так бывает в момент вулканических извержений. Об этом ребята знают из книг или кино. А Косте Пургину, главному герою этой повести, довелось не только видеть, но и быть в круговороте такого огня, где в самом деле горели камни, железо и воспламенялась река: он очевидец и участник великого сражения советских войск с фашистскими захватчиками на улицах Сталинграда летом и осенью 1942 года. В ту пору Косте Пургину было одиннадцать лет.
Герой повести в 1941 году служил на советско-германской границе. В момент нападения немецких орд он стоял на посту, а через два часа был тяжело ранен. Пётр Андриянович чудом выжил, героически сражался с фашистами и был участником Парада Победы. Предназначена для широкого круга читателей.
Простыми, искренними словами автор рассказывает о начале службы в армии и событиях вооруженного конфликта 1999 года в Дагестане и Второй Чеченской войны, увиденные глазами молодого офицера-танкиста. Честно, без камуфляжа и упрощений он описывает будни боевой подготовки, марши, быт во временных районах базирования и жестокую правду войны. Содержит нецензурную брань.
Мой отец Сержпинский Николай Сергеевич – участник Великой Отечественной войны, и эта повесть написана по его воспоминаниям. Сам отец не собирался писать мемуары, ему тяжело было вспоминать пережитое. Когда я просил его рассказать о тех событиях, он не всегда соглашался, перед тем как начать свой рассказ, долго курил, лицо у него становилось серьёзным, а в глазах появлялась боль. Чтобы сохранить эту солдатскую историю для потомков, я решил написать всё, что мне известно, в виде повести от первого лица. Это полная версия книги.
Книга журналиста М. В. Кравченко и бывшего армейского политработника Н. И. Балдука посвящена дважды Герою Советского Союза Семену Васильевичу Хохрякову — командиру танкового батальона. Возглавляемые им воины в составе 3-й гвардейской танковой армии освобождали Украину, Польшу от немецких захватчиков, шли на штурм Берлина.
Антивоенный роман современного чешского писателя Карела Конрада «Отбой!» (1934) о судьбах молодежи, попавшей со школьной скамьи на фронты первой мировой войны.
Авторы повествуют о школе мужества, которую прошел в период второй мировой войны 11-й авиационный истребительный полк Войска Польского, скомплектованный в СССР при активной помощи советских летчиков и инженеров. Красно-белые шашечки — опознавательный знак на плоскостях самолетов польских ВВС. Книга посвящена боевым будням полка в трудное для Советского Союза и Польши время — в период тяжелой борьбы с гитлеровской Германией. Авторы рассказывают, как рождалось и крепло братство по оружию между СССР и Польшей, о той громадной помощи, которую оказал Советский Союз Польше в строительстве ее вооруженных сил.
Роман М. Лобачева — о Сталинграде и сталинградцах в преддверии великой битвы. Прослеживается судьба нескольких рабочих династий. Высокое чувство патриотизма, самопожертвование характерно для героев книги, которые в грозные годы войны ковали победу в тылу и взяли в руки оружие, чтобы защитить от врага свой родной город.
В сборник включены рассказы, статьи о Сталинградской битве А. Серафимовича, А. Толстого, К. Симонова, Б. Полевого, В Коротеева и других, написанные главным образом в дни великого сражения на Волге.