На главном направлении - [14]

Шрифт
Интервал

Рой пуль жужжит над головами. У причала толпятся люди в серых шинелях, в касках, с оружием в руках. Они только что сошли с парома.

Это солдаты одного из батальонов дивизии Родимцева. Они ждут пулеметную роту, которая не успела переправиться ночью. Вдали показался паром. Перегруженный, он медленно подвигался к середине реки. Весь батальон на правом берегу с волнением ждет пулеметчиков. Бойцы и командиры, затаив дыхание, пристально смотрят на ровную поверхность воды, где, как куст на поле, покачивается паром. Он как будто стоит на месте.

Но вот паром достиг середины. Уже ясно видно людей, стоящих у перил. И вдруг залп, другой, третий…

Столбы воды и брызги образовали занавес. Послышались стоны. Чей-то голос, захлебываясь, просит помощи: видно, кто-то упал в воду.

Наконец паром и катер причалили к берегу. Они сплошь иссечены осколками мин и прошиты пулями. Пулеметчики котелками, лопатами, пилотками или просто пригоршнями вычерпывают воду, не давая затонуть парому. Другие тут же готовят свои расчеты к бою. Когда до подмостков осталось несколько метров, пулеметчики попрыгали в воду и кто вплавь, кто вброд добрались до берега.

Вхожу на паром. Сквозь многочисленные пробоины сочится вода. На досках пятна крови. В носовой части лежат шесть раненых солдат и убитый лейтенант.

Несколько лодок проходит мимо парома, скрежеща днищем о камни и песок. Наперерез течению к самому парому подплывает бревно. Оно будто живое. Сначала его тонкий конец нацелился на корму, затем немного отвернул и проплыл вдоль берега. Присмотревшись, я заметил, что на бревне плывет человек. Русая щетина волос и круглое с узкими глазами лицо сухие.

«В воде, а волосы сухие», — подумал я и хотел его окликнуть. Но солдат, протягивая мне руку, опередил:

— Не знаете, тело тоже потонуло?

— Какое тело?

— Тело пулемета. Я оставил его тут с Курбаном, а он прыгнул за мной, но забыл сбросить со спины катки. Они и утащили его на дно.

Выжимая на себе брюки и гимнастерку, солдат добавил:

— Фамилия моя Редин, Илья Редин. Я здешний, с набережной, а он, Курбан, значит, с Дар-горы. Мы вместе еще весной были мобилизованы, а теперь вот с дивизией в свой город… — Он хотел сказать «прибыли», но, посмотрев на себя, сказал: — Приплыли.

Паром разбит, переправа днем работать не может, мне нечего тут делать. Надо встретить Вотитова, но он ушел к Царице. Решаю идти в один из батальонов, который будет наступать на вокзал.

В ста метрах ниже причала собрались солдаты. Туда побежали пулеметчики. Иду я. Донеслись крики:

— Курбан, Курбан!

Между двух валунов полулежит-полусидит мокрый, неуклюжий на вид солдат, огромного роста, широкий в плечах. Обтирая лицо большими ручищами, он смотрит на свою разутую ногу.

— Илюка — мой друг. Пуля летит, я тоже воду нырял… Катка снимать забыл…

Только его богатырская сила да подоспевшие два моряка Волжской флотилии, из которых один три раза нырял за ним, спасли Курбана от гибели.

Через полчаса я видел друзей у пулемета. Курбан легко, как лопату, крутил тело «максима». Редин молча сдувал капельки воды с замка.

— Ничева, ничева, Илюка, без станка стреляй будем, — говорит Ибрагимов, любуясь обтертыми насухо деталями.

Они очень боялись, что их задержат из-за утери станка пулемета и назначат просто стрелками. Но командир роты, полагаясь на находчивость Редина, крикнул:

— Эй вы, водолазы! Не отставать!

Курбан схватил своего друга за руку, раньше других пулеметчиков забрался на насыпь и скрылся за гребнем.

На площади в центре города и в районе вокзала кипит бой. С прибытием пулеметной роты стрельба участилась. Из окон, из дверей, из-за углов строчат пулеметы.

Дважды поднимался наш батальон в атаку и дважды вынужден был ложиться. Подавать третий сигнал к атаке сейчас нет смысла. Командир батальона принял другое решение. По цепи сообщил:

— Ползком к вокзалу!

Ползу с бойцами, прячась за кучами кирпича, глыбами земли, вдоль забора. Около виадука сталкиваюсь с Курбаном Ибрагимовым. Он почему-то ползет обратно.

— Куда? — кричу ему.

— Сейчас атака. Там Илюка стреляй будем. Мало патронов, патрон пошел.

Несмотря на большой рост, он передвигался легко и быстро.

До вокзала остается несколько метров. Немцы усиливают огонь. Нельзя мешкать ни минуты, иначе батальон дрогнет, и все поползут обратно.

По железным ступеням виадука хлестнула пулеметная очередь. Пряча голову за цементный приступок, беру автомат наизготовку. Справа и слева слышатся стоны. Глядя на раненых, останавливаются и здоровые.

Батальон залег. Фашисты торжествуют. Их пулеметы еще сильнее стали поливать остановившуюся цепь.

«Все пропало», — подумал я.

Вдруг из-за кучи шлака заговорил «максим». Два немецких пулемета моментально смолкли.

Через всю площадь бежит Курбан. Перепрыгнув через меня, он останавливается и кричит:

— Давай, давай, Илюка!

И снова бежит туда, откуда неожиданно заговорил пулемет Ильи Редина, раньше всех пробравшегося за перрон. Выследив огневые точки врага, Редин уничтожает их одну за другой.

Батальон поднялся в атаку. По площади прокатилось мощное «ура». Меня охватил порыв. Бегу вперед и вижу, что фашисты дрогнули. Вбегаю в кассовый зал вокзала. Со мной еще три бойца. У крайнего сейфа увидел убитого немца, повисшего рукой на связке ключей. Мне он показался живым. Нажал спусковой крючок автомата, но очереди не последовало. В магазине — ни одного патрона: израсходовал в атаке.


Еще от автора Иван Григорьевич Падерин
Когда цветут камни

Роман Ивана Падерина «Когда цветут камни» посвящен завершающему этапу Великой Отечественной войны: форсированию Вислы, Одера и штурму Берлина, когда с исключительной силой проявились зрелость, боевое мастерство наших командиров, героизм советских воинов.На фоне этих исторических событий писатель знакомит читателей с семьей рабочего-коммуниста Фрола Корюкова. Его сын Максим — главный герой романа — командир стрелкового полка, дочь Варя — военная радистка. Пошел на фронт младшим лейтенантом и сын Василий, однако малодушие сделало его отщепенцем, сурово осужденным семьей и Родиной.Нелегкие судьбы героев романа, их раздумья о назначении человека несомненно привлекут внимание и взволнуют читателя.


Сквозь огонь

Горит земля, горят камни, железо… Огонь выкатывается на воду, и пламя пляшет на стремнинах реки… Так бывает в момент вулканических извержений. Об этом ребята знают из книг или кино. А Косте Пургину, главному герою этой повести, довелось не только видеть, но и быть в круговороте такого огня, где в самом деле горели камни, железо и воспламенялась река: он очевидец и участник великого сражения советских войск с фашистскими захватчиками на улицах Сталинграда летом и осенью 1942 года. В ту пору Косте Пургину было одиннадцать лет.


Ожоги сердца

Тематика сборника известного писателя И. Г. Падерина разнообразна: рабочий класс (повесть «На Крутояре»), солдаты Великой Отечественной войны, плодотворно работающие в настоящее время (повести «Ожоги сердца» и «Не уходя от себя»), прошлое нашей Родины (очерки).


Рекомендуем почитать
Белая земля. Повесть

Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.).  В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.


В плену у белополяков

Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.


Признание в ненависти и любви

Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.


Героические рассказы

Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Дорогой отцов

Роман М. Лобачева — о Сталинграде и сталинградцах в преддверии великой битвы. Прослеживается судьба нескольких рабочих династий. Высокое чувство патриотизма, самопожертвование характерно для героев книги, которые в грозные годы войны ковали победу в тылу и взяли в руки оружие, чтобы защитить от врага свой родной город.


Русский характер

В сборник включены рассказы, статьи о Сталинградской битве А. Серафимовича, А. Толстого, К. Симонова, Б. Полевого, В Коротеева и других, написанные главным образом в дни великого сражения на Волге.