На фарватерах Балтики - [26]
Когда положение с горючим улучшилось, мы стали посылать в дозоры больше кораблей, развернули несколько дополнительных дозоров и полностью укомплектовали силы поддержки. Это заметно усилило оборону наших фарватеров.
На подступах к ним дозорные корабли успешно вели борьбу с вражескими силами. 10 июня сторожевой корабль "ЛК-2" (командир капитан-лейтенант Г. В. Ручкин, военком младший политрук М. М. Сикало), несший дозор севернее Шепелевского маяка, подвергся атаке двух торпедных катеров противника, поддержанной сильным артиллерийским огнем береговой батареи с мыса Мустаниеми. Сторожевик, прикрывшись дымовой завесой от артиллерийского огня, вынудил торпедные катера отказаться от атаки и отойти восвояси.
14 июня дозорный катер "МО-210" обнаружил на Сескарском плесе три торпедных катера, 13 сторожевых катеров и быстроходную десантную баржу противника. Они направлялись к нашему основному фарватеру, связывавшему Кронштадт с островами Лавенсари и Сескар. Несмотря на значительное численное превосходство врага, старший лейтенант В. М. Панцырный вышел в атаку. Противник, видимо, намеревавшийся осуществить минные постановки, не вступая в бой, под прикрытием дымовой завесы отошел в северном направлении.
Во второй половине июня и начале июля 1942 года действия вражеской авиации против наших дозорных катеров отличались особой активностью. Не проходило дня, чтобы "малые охотники" не подвергались многочисленным атакам с воздуха.
Но с каждым боем росло воинское мастерство наших катерников. Фашистские стервятники встречали все более эффективное противодействие. Вот один из примеров. Свежий восточный ветер развел большую волну. Сильная бортовая качка изнуряла людей. В надежде на легкую победу четыре фашистских истребителя атаковали дозорные катера, которыми командовали старшие лейтенанты И. Боков и В. Федоров. Разделившись на пары, самолеты с пикирования обстреляли их из пушек и пулеметов. Катерники открыли меткий заградительный огонь. После неудавшейся попытки уничтожить оба катера одновременно все самолеты устремились на катер Бокова (два из них атаковали с бортов, а два зашли с кормы). Но катерники не растерялись и всю силу оружия обратили против самолетов, атаковавших с бортов. Не выдержав огня, истребители отвернули с боевого курса. Боков тут же развернул катер бортом к самолетам, заходившим с кормы, и орудийные расчеты отогнали и их. Тогда самолеты перестроились цепочкой и начали последовательно пикировать на катер. Пулеметчик Маликов встретил первый самолет метким огнем, и он, резко изменив курс, скрылся в северном направлении. Остальные взмыли вверх и попытались атаковать с большей высоты. Совершив несколько неудачных заходов и израсходовав все боеприпасы, они ушли, не причинив нашим "охотникам" существенного ущерба.
29 июня катера "МО-302" (командир старший лейтенант И. П. Чернышев) и "МО-308" (командир старший лейтенант М. Д. Амусин) во главе с командиром звена старшим лейтенантом Ю. Ф. Азеевым несли дозор на Сескарском плесе. В течение дня катера четырежды подвергались атакам самолетов противника. Отражая их, комендоры Фролов и Новский сбили два Ю-88.
На исходе следующего дня 12 фашистских самолётов-истребителей на бреющем полете атаковали наши катера. "Охотники" маневрировали на полных ходах, уклоняясь от огня немецких летчиков. В этом бою пулеметчики Зуйков, Белый и Григорьев сбили еще два самолета противника.
Военный совет флота специальной радиограммой поздравил катерников с этой победой.
В те дни успешно отразил атаки фашистских стервятников экипаж катера "МО-413" под командованием старшего лейтенанта Ф. И. Родионова. Катер шел на линию дозора, когда со стороны солнца появился бомбардировщик "Ю-88". Родионов резко увеличил скорость катера, и сброшенная самолетом серия бомб упала за кормой. "Ю-88" сделал новый заход. "Малый охотник" неожиданно застопорил моторы, в результате вторая серия разорвалась впереди по курсу. "Юнкерс", израсходовав боеприпасы, скрылся в облаках.
Через некоторое время на большой высоте появился еще один самолет. Он сбросил бомбы, но они не причинили катеру вреда.
Полтора часа спустя "МО-413" вновь подвергся атаке с воздуха. Бомбы взрывались у самой поверхности воды, обсыпая осколками большую площадь. Но катер оставался невредимым.
Налеты продолжались и на следующий день, когда "охотник" уже находился на линии дозора. Шесть раз "юнкерсы" сбрасывали бомбы различного калибра. Родионов то стремительно бросал катер вперед или в стороны, то форсировал ход до максимального, то внезапно стопорил моторы. Ни одна из сброшенных бомб не причинила кораблю вреда.
Стемнело, но вскоре взошла луна. В полночь командир носового орудия старшина 2-й статьи Бойко обнаружил самолеты, шедшие прямо на катер на высоте нескольких десятков метров. Бойко немного выждал и дал по головному самолету длинную пулеметную очередь. Трассирующие пули поразили "юнкере", его скорость резко упала. Он отвернул и, снижаясь, скрылся за горизонтом. Остальные самолеты отказались от атаки.
Через несколько часов в воздухе снова послышался ноющий звук авиационных моторов, затем показался самолет. Через минуту впереди катера разорвалась серия бомб. "Юнкере" сделал разворот и пошел в пике. Комендоры и пулеметчики преградили ему путь сосредоточенным огнем. Самолет дал несколько ответных очередей из пушек и пулеметов и отвернул. Сделав третий заход, он сбросил серию бомб, которые легли в кильватерной струе за катером. Взрывом резко подбросило корму, однако корпус выдержал.
Мария Михайловна Левис (1890–1991), родившаяся в интеллигентной еврейской семье в Петербурге, получившая историческое образование на Бестужевских курсах, — свидетельница и участница многих потрясений и событий XX века: от Первой русской революции 1905 года до репрессий 1930-х годов и блокады Ленинграда. Однако «необычайная эпоха», как назвала ее сама Мария Михайловна, — не только войны и, пожалуй, не столько они, сколько мир, а с ним путешествия, дружбы, встречи с теми, чьи имена сегодня хорошо известны (Г.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.