На этом свете - [46]
Мы дрались, как кошки. Падали, сплевывали на снег кровавую юшку и снова поднимались, бросаясь безрассудно, бездумно – лишь бы достать, разбить губу или глаз, а там снова упасть не жалко. «Даги» зверели, мы были обречены. Все должны были увидеть наши разбитые лица; увидеть и осознать степень воздаяния. Это такой закон: всегда страшнее видеть последствия драки, нежели драться самому.
Сержанты молча стояли в стороне.
– Салим, ну хватит уже… – это старший сержант Гатаулин подал голос.
– Заткнись! Я сам решу, когда хватит, да!
Они уже тяжело дышали. Уже удары были не такие мощные. Отходили в сторону, окровавленными руками вытирали пот со лба. Мы не должны были вставать. По всем законам мы обязаны были лежать без сил, захлебываясь в собственной крови. Но мы вставали. Медленно, с трудом, поддерживая друг друга – мы вставали, облокачивались спинами и снова и снова сжимали кулаки. Мы не бросались вперед – не было сил, а главное, не было понимания, зачем нужно бросаться вперед. Вообще никаких мыслей не было. Лица – не лица, а рваные кожаные мячи. Губы толщиной с палец. Заплывшие глаза. И только внутри существа что-то кричало во весь голос: вставай! Вставай! Пока есть силы – вставай!
Нас снова били, но уже без желания нанести травму, а чтобы просто повалить с ног.
– Лежать, суки! Лежать! Сосите снег!
Мы вставали.
– Я убью тебя! Сейчас убью! Ты понимаешь, тварь? Ты это понимаешь?
Мы снова вставали.
Мы не могли дать им отпор, физически не могли, но в этом движении вверх, в этом подъеме была наша свобода, которую никому не отнять. Если остаться лежать – они победят. И всегда уже будут побеждать. И мы будем бегать за сигаретами, стирать носки и чистить им обувь – всё будем делать. Поэтому надо встать через не могу, преодолев закон всемирного тяготения. Встать самому и помочь встать другу. И стоять, пока есть силы.
– Лежи, сука, ну пожалуйста, только лежи…
Мы ворочались в снегу, скользили коленями – и вставали!
– Трэш какой-то! Салим, я сейчас ротного позову, отвечаю! – Гатаулина всего трясло.
Мы стояли, шатаясь, поддерживая друг друга спинами, чтобы не упасть, готовые встретить удар и снова подниматься. «Даги» тяжело дышали. Рота, как всегда, молча стояла в стороне.
– Ну что? – прошепелявил Пашка Зотов разбитыми губами. – Всё? Меня баба моя на гражданке сильнее гладит.
И курилка взорвалась от смеха. Шестьдесят шесть здоровых глоток затряслись от дикого уничижительного хохота, который разрывал все правила, законы и возвращал стоявшим в стороне человеческое лицо. В этом хохоте был их протест, была их маленькая победа. Я их не сужу. Да ничего и не изменилось для них после этого случая: так же стирали форму, заправляли кровати. Но на короткую минуту, пока ходила грудь ходуном, а из глаз текли задорные слезы, я думаю, они чувствовали себя свободными людьми: вне армии, вне дедовщины. Просто людьми, у которых есть свои мысли и свои чувства. И которые имеют право на смех.
Этот хохот провел черту, которую дагестанцам было уже не переступить. Они молча ушли в расположение роты. А нас, избитых, но устоявших, аккуратно взяли под руки и бережно, как новорожденных детей, донесли до кровати.
Тогда мне казалось, что мы все сделали правильно. Выстояли. Победили. Только эта победа стоила мне отбитых почек. Пашке выбили два зуба. Славку комиссовали с разрывом селезенки. Никита обошелся без внутренних травм. И на всех нас было жалко смотреть.
Сейчас я оцениваю это по-другому. Можно называть это опытом, мудростью, сменой жизненных приоритетов – как угодно. Дело не в почках и не в зубах. Сейчас мне кажется, что я смог бы избежать драки и остаться самим собой. Просто по-человечески все объяснить, найти общий язык, достучаться. Возможно, это просто говорит во мне другой человек. Он забыл или никогда не знал армейской действительности, когда каждый день надо драться за место под солнцем. Но скорее всего другое: этот человек страстно хочет изменить армейскую действительность. Хотя бы на гран. Хотя бы на этих страницах. Хотя бы в масштабах собственной памяти.
Нас на две недели положили в больницу. Понаехали комиссии, начались допросы, рапорты, включился Комитет солдатских матерей.
– Ну вас же избили до полусмерти! А ты их покрываешь! Я даже знаю кто – только подпиши показания. И мы их в дисбате закроем. Это же подонки! После учебки их отправят в линейную часть, что они там будут с молодыми вытворять? Ты подумал? Да и тебя после больницы они в покое не оставят.
– Я упал с кровати.
– Встать, солдат! Ты что, мля, над офицером издеваться будешь? Да я тебя самого в дисбате закрою.
Я не верю в армейские понятия о чести: нельзя «стучать» и «закладывать», доносить, жаловаться… Эти псевдомужские законы придумали, чтобы не портить показатели армейской дисциплины. Когда один человек пользуется служебным положением или физическим превосходством, чтобы унижать другого, – в этом нет доблести, и выход только один: доложить выше по инстанции. Все это я прекрасно понимаю. Но какая-то часть внутри меня противится так поступить. Если я напишу заявление на дагестанцев, я предам этим Пашку, Славку и Никиту. Я сожгу в небытии мучительные минуты подъема на ноги, развею этот пепел на просторах собственной совести и никогда не смогу смотреть друзьям в глаза. Я уничтожу нашу победу. Я это понимаю. Они это понимают. «Даги» это понимают. И даже допрашивающий меня капитан все прекрасно понимает.
В XIX веке произошли важные события, повлиявшие на историю психиатрии, но средства и методы лечения чаще всего имели причудливый и даже нелепый характер, например, пациенты английских психиатрических лечебниц выпивали в среднем 5 пинт (2,8 л) пива еженедельно. Для лечения психических заболеваний применяли такие, на наш, современный, взгляд, беспощадные меры, как удаление зубов или удаление клитора и яичников у женщин, лечение ртутью и рвотой. Такова была «старая» психиатрия: тело считалось основным источником психологических бед.
Психика человека — до сих пор неразгаданная тайна. Современная психиатрия плотно связана с нейробиологией и исследует то, как окружающий мир влияет на головной мозг и как головной мозг людей с психическими расстройствами функционирует в этом мире. В этой книге мы подробно рассмотрим самые распространенные, но в то же время очень спорные расстройства, причины которых даже сейчас изучены не до конца. — Почему раскрытие природы шизофрении происходит параллельно с развитием науки о мозге? — Почему депрессия — действительно серьезное заболевание, на которое стоит обратить пристальное внимание? — Почему сформированная зависимость на самом деле — поражение системы нейронных связей в мозге? — Деменция — признак только ли стареющего организма? В логике психиатрического исследования одним из наиболее интригующих моментов является сюжет с вынесением на первый план конкретного органа, материального объекта, находящегося внутри черепной коробки — головного мозга. Наше исследование — история о том, как психические расстройства стали расстройствами головного мозга, а психиатрия превратилась из маргинальной науки в полноценную медицинскую дисциплину.
Наше сознание – предмет споров сильнейших умов человечества, область исследований, в которой настолько же много интересного, насколько мало определенного и окончательно доказанного. Человечество развивается, создает новые технологии, но в области нашего мышления, психики и психологии до сих пор есть много белых фрагментов, которые только ждут своего исследователя. Психиатрия и философия сознания – интригующая тема, где нет однозначных трактовок и не так много научно-доказанных фактов, но возможно именно из-за этого так занимательно изучать природу психики, наших реакций, психических расстройств и искать причины их взаимосвязи с нашим сознанием.
Битва за Ленинград — самое продолжительное сражение Второй мировой войны, длившееся с 10 июля 1941 года по 9 августа 1944 года. Через призму биографий как прославленных полководцев, так и неизвестных героев автор вырисовывает масштабную картину обороны Ленинграда. Акцент в книге сделан на действиях войск Ленинградского фронта, сражавшихся изнутри блокадного кольца. Голод — самое страшное и безжалостное испытание, которое может выпасть на долю человека. Голод стирает тысячелетия цивилизации, низводя людей до первобытного состояния.
Книга для читателя, который возможно слегка утомился от книг о троллях, маньяках, супергероях и прочих существах, плавно перекочевавших из детской литературы во взрослую. Для тех, кто хочет, возможно, просто прочитать о людях, которые живут рядом, и они, ни с того ни с сего, просто, упс, и нормальные. Простая ироничная история о любви не очень талантливого художника и журналистки. История, в которой мало что изменилось со времен «Анны Карениной».
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.