На древней земле - [12]

А нам было не до них, мы бросились к машине. Как она нам была нужна! Роберт уже возился с дверкой, пытаясь её открыть.

– Армата! – скомандовал Гарольд. Надо было узнать о наших в здании: – Ищи Малыша и Николя. Давай им знать о себе голосом. Потом тащите сюда переводчика!

– Меня уже не ищи! – сказал Малыш, выходя из здания и хлопая по ладони пробегающего мимо Армату.

– Ты ещё больше вырос или мне кажется? – обрадовано спросил я, протягивая обе руки для приветствия.

– Не знаю, вырос ли я, но то, что ты вроде как заново родился, меня радует и воодушевляет! – мы обнялись. Затем он отстранился, разглядывая моё лицо и, с трагизмом в голосе, добавил: – Хотя, и огорчает тоже!

– Почему?

– Посуди сам: тебе стало легче ориентироваться в жизни, но вокруг сразу выстрелы, кровь, смерть… То ли дело витать в блаженном неведении относительно мерзостности бытия нашего…

– И ты меня поддевать собираешься насчёт моего недавнего недомогания? – зная Малыша, я в этом не сомневался.

– Слышь, ты, *Боендаль! – не дал нам порадоваться встрече Гарольд. – Открой-ка лучше машину! Ещё успеете наболтаться о «вашем, потустороннем» мире! – и хихикнул, радуясь удачному намёку на общность моей болезни и способа мышления Малыша.

– Это он всегда так – обижает маленьких! – пожаловался незлобно Малыш и стал ощупывать своими длинными, чуткими пальцами замок двери. – Я уже дождаться не мог, пока ты выздоровеешь. Этот хам совсем раскомандовался; каждый день мне давал внеурочные наряды.

– Он что, серьёзно? – я воззрился на Гарольда.

– Да что ты его слушаешь?! – возмутился тот. – Этот длинный шланг вообще за холодную воду браться не хочет. Где прислонится к стене, там сразу и дрыхнет. Только и ищет, где полегче.

– А почему это я должен искать, где потяжелее? – наивно спросил Малыш, весело мне подмигивая.

Планка замка под его пальцами пошла вовнутрь и дверь разблокировалась. Мы осторожно её открыли, заглядывая в салон. Водила был парализован, но не на все сто процентов. Он пытался непослушной рукой ввернуть кресло, которое разложилось при ударе, в прежнее положение. Хорошо, что мы успели успокоить его раньше.

– Гарольд! – обратился я к другу. – Иди, обыщи того, последнего, моусовца. Ты не забыл, что у него может быть крабер? Оббери с него всё что удастся. Да, кстати, Малыш, это ты ему подранил ножку?

– Да! Вот таким диском, – он вытащил из кармана круглый металлический блин, по краям которого хищно торчали изогнутые острые лепестки.

– Это я его научил! – похвастался Роберт, помогая мне связать водилу и запихнуть его в отсек за пассажирскими сиденьями.

– Да, староват только немного твой ученик! – констатировал я.

– Зато, какой способный! – с умилением подчеркнул Малыш.

– Разбирайся, давай, быстрей с приборами, а мы уж тебя сами похвалим! – прекратил пустые разговоры Гарольд, подтаскивая тело убитого мною охотника. – Роберт, снимай амуницию с того молодого лопуха, и тело оттащи куда-нибудь подальше, с глаз долой. А я раздену этого. Дождёмся всех наших и будем сматываться.

Глава вторая Плен

Машина летела в тридцати сантиметрах над поверхностью океана. Хоть «летела» – это слишком громко сказано. Она ползла! Со скоростью всего десять километров в час. Это всё, что удалось выжать из трофея отвоёванного у моусовцев. Всё-таки при ударе она получила весьма ощутимые повреждения. Если бы не это, многим нашим заботам пришлось бы с нами распроститься. Ибо это была не простая машина, а самый настоящий космический челнок, искусно замаскированный под авто среднего размера. Подобные с виду средства передвижения преобладали на земных магистралях. А такая шикарная и навороченная вещь не могла принадлежать простым торговцам или пусть даже контрабандным миссиям и представительствам. В этом нам помог удостовериться и опрошенный водитель, оказавшийся крепким орешком и не желавшим вообще с нами разговаривать. Поэтому он и пострадал: антидот мы сберегли, уж больно он вещь дефицитная. А вдруг как придется хорошего человека от домутила спасать? Водила нам выболтал всё, что знал. К сожалению очень мало. Явно недостаточно для выяснения повышенного интереса к моей персоне. Нас очень озадачило, что кто-то начал мои поиски. Неизвестно, везде ли, но на Земле – несомненно. Нерадостное известие. Намного лучше находиться в списках отживших своё или, хотя бы, в числе, якобы, пропавших. Как, например, считает принцесса.

Принцесса! При воспоминании о ней у меня болезненно заныло сердце. Неужели она причастна к моему теперешнему положению? Ладно! Я в этом обязательно разберусь! Чего бы это ни стоило!

Но сейчас были другие проблемы. Со слов водилы, искали конкретно меня. Под большим, правда, секретом. И именно в невменяемом состоянии. Значит моусовцы, как никто более, знают о том, что случилось со мной. Да и убийства во дворце, полтора года назад, явно их рук дело. Это ещё чудо, что я вернул себе память и здравый рассудок. По словам ребят, они уже и не надеялись на моё излечение. И прибыли мы на Землю только с одной целью: за лекарством. Его нужно было делать каждые пять дней из местных трав и растений и есть свежим. Если об этом противоядии знает Моус, то тогда его люди моментально спохватятся об утере целой миссии и быстренько сумеют сложить два и два. Хоть мы и постарались запрятать хорошенько трупы и сделать вид, что случилось тривиальное ограбление, но…! Мы ведь не знаем, какими силами они располагают на Земле. Захваченному моусовцу было известно о двенадцати миссиях! Это уже много. А о скольких он не знал? Не знал он также ничего о связях с местными правительствами и царьками. А то, что эти связи были, говорило и наличие подобного суперавто, да и крабера тоже. Последний был с персональным кодом, и мы боялись без оборудования влезть в систему связи. Пока радовало, что и на крабер никто не пытался дозвониться. Значит, времени у нас ещё достаточно. Надо было только успеть добраться до космопорта и как можно быстрее смыться с Земли. Как это банально: всю жизнь мечтал здесь побывать, а как оказался – сразу приходится подаваться в бега.