На Диком Западе - [17]

Вдруг Фрэнк, все время внимательно следивший за беседой, проговорил:

— Все-таки, я думаю, господа, что никто из вас не был в таком положении, как я.

— Как? — спросил его Джемми. — Вы уже имели дело с медведем?

— Да.

— В таком случае вы должны нам это рассказать.

— С удовольствием, только прошу меня не прерывать! Приключение это произошло в Колорадо. Я в то время скопил небольшую сумму денег и задумал заняться торговлей. С недурным запасом всяких товаров отправился я к Западу. Дела мои шли хорошо, и, когда я подошел к Арканзасу, я продал не только весь свой товар, но и тележку, в которой его возил. И вот я сидел верхом на лошади с ружьем в руке и с карманами, полными денег. Но назад я не возвратился, а поехал дальше на Запад из любопытства. Колорадо тогда только что стало населяться. Там открыты были в то время большие залежи золота, и народ хлынул туда массами. Но настоящих поселенцев еще не было. Поэтому можете представить себе мое удивление, когда я внезапно встретил на своем пути прекрасную ферму. Особенно много было в ней кленовых деревьев, и в ствол каждого дерева была вделана внизу трубка, из которой капал сок в подставленные сосуды. Надо заметить, что дело было весной, когда приготовляется кленовый сахар. Вблизи дома стояли громадные, но неглубокие чаны, наполненные собранным уже соком. Прошу обратить внимание на это обстоятельство, так как оно играет немаловажную роль в моем рассказе.

Хозяин фермы был из Норвегии и принял меня радушно. Я так понравился ему и его семье, что меня пригласили остаться у них подольше. Я согласился и помогал им в их занятиях по хозяйству. Они так доверчиво относились ко мне, что оставляли меня часто одного на ферме. Однажды они были приглашены к одному соседу на празднество по случаю постройки нового дома. И вот они всем семейством уехали, оставив меня стеречь ферму. Раньше чем через два дня нельзя было ожидать их возвращения. В этой местности бродило тогда много негодяев, но я их не боялся и сумел бы с ними справиться, кроме, конечно, того случая, когда кто-нибудь напал бы на меня ночью, не предупредив заранее об этом.

Надо заметить, что вблизи дома стояла громадная пихта, все нижние ветки которой были обрублены, а кора содрана хозяином для каких-то надобностей. Понятно, что ствол дерева был совершенно гладок, и требовалась громадная ловкость, чтобы взобраться на дерево.

Я был совершенно один на ферме и от скуки решил чем-нибудь заняться. Предмет, который привлек мое внимание, был глиной. Именно в доме испортился глиняный пол, и между стенными балками, замазанными глиной, образовались трещины. Это надо было исправить, и поэтому хозяин около дома вырыл яму, аршина в четыре длиной и аршина в три шириной. Была ли она глубока, этого я не мог знать, потому что она до краев была наполнена жидкой глиной. Находя, что глина недостаточно плотна, я размешал ее хорошенько, пока не нашел, что она годится для предполагаемых исправлений. Потом я пошел к дому, чтобы сделать себе лопату, необходимую для моей работы. Но только я повернул за угол, как встретился нос к носу с медведем. Одним прыжком я отскочил в сторону, но он погнался за мной. Я бросился бежать от дома со всех ног и, заметив на пути вышеупомянутую пихту, с быстротой ракеты взобрался на ствол. Но ствол был так гладок, что я не мог достичь ветвей и удержаться было страшно трудно. Медведь полез за мной на дерево.

— А, так это не был серый медведь!

— Мне это было все равно. Я судорожно уцепился за ствол и посмотрел вниз. Медведь медленно и спокойно взбирался на дерево. Всё приключение доставляло ему, кажется, большое удовольствие, так как он нежно ворчал, поднимаясь вверх. Я не мог больше оставаться на прежнем месте и сделал попытку полезть выше. Но только я поднял руку, чтобы исполнить свое намерение, как потерял равновесие и покатился вниз на медведя с такой силой что и он съехал со мной на землю.

Слушатели разразились громким смехом.

— Понятно, — продолжал маленький человек, — мне тогда было не до смеха. Мы с медведем были так оглушены своим падением, что оставались некоторое время неподвижными: он лежал, а я сидел на нем. Но вдруг он вскочил. И я, осознав свое положение, бросился удирать со всех ног. Медведь пустился за мной. Я бежал со скоростью пули, и понятно, когда встретил на своем пути яму с глиной, попал прямо в нее по плечи. Немедленно раздался около меня страшный всплеск, и глина облепила мне голову, оставив открытым правый глаз. Оказалось, что это медведь прыгнул со всего размаху в ту же яму. Несколько секунд смотрели мы друг на друга, оба совершенно покрытые глиной, потом я повернулся направо, а он — налево, оба с целью выйти из неприятного положения. Ему это удалось скорее, чем мне. Я уже боялся, что он, выпрыгнув из ямы, будет сторожить меня, но он, едва выйдя на сухое место, пустился бежать со всех ног, не удостоив меня ни одним взглядом, и скоро скрылся за углом дома.

Я не преминул последовать его примеру и, выбравшись из ямы, побежал к ручейку, протекавшему за домом, где и обмылся. Затем мне захотелось посмотреть, что сделалось с медведем. Я пошел по его следам, будучи почти уверен в том, что медведь убежал с фермы. Но он этого не сделал. Он сидел перед пихтой и усердно облизывался. Дело в том, что медведю на пути попался чан с кленовым соком. Так как у него не хватило ловкости перескочить через чан, то он прямо попал в сладкий сок. Тут он уже забыл о бегстве и, уютно рассевшись под пихтой, принялся облизывать сахаристую жидкость. Он был так погружен в свое занятие, что не заметил меня. Я прокрался в дом, снял со стены ружье и пошел к пихте. Не доходя нескольких шагов до пихты, я прицелился и, попав медведю в сердце, уложил его на месте.