– Но… полковник…
– Что еще? – сердито ответил Вартон.
– Вы оставили приказ… Вы сказали, что через четыре часа мы должны открыть огонь по звездолету, если он к тому времени не взлетит.
Вартон нахмурился и направился к капсуле глубокого сна.
– Должно быть ошибка, Лоуэлл. Приказ отменяется. Бейли! Бейли, готовь капсулу.
Лоуэлл забежал вперед и преградил полковнику путь.
– Извините сэр! Вы велели мне открыть огонь, даже если лично отмените приказ.
– Ерунда!
– Наш разговор записан на пленку в вашем кабинете…
– И что из этого? Звездолету с Халивану разрешено провести исследования на Барлетте-5. И давайте оставим разговоры о неподчинении моим приказам.
Понятно?
Лицо Лоуэлла пошло красными пятнами.
– Полковник, я понимаю, что говорю странные вещи, но вы сами настаивали…
– Я сам и отменил приказ! Я выразился достаточно ясно, капитан?
Пожалуйста, дайте мне пройти. Я говорю «пожалуйста», потому что обращаюсь к офицеру, но…
Лоуэлл не двинулся с места. Его лоб покрылся каплями пота.
– Но пленка…
– Я могу пройти?
– Нет, сэр. Вы приказали мне не подчиняться никаким приказам, кроме полученного от вас перед отъездом. И, следовательно…
– Командир, не способный отменить собственный приказ, может быть только сумасшедшим! – рявкнул Вартон и знаком подозвал двух солдат. – Отведите капитана Лоуэлла на гауптвахту. Я – добрый человек, но не потерплю неповиновения.
Протестующего Лоуэлла увели. Вартон прошел в кабинет. И, подумав, включил диктофон. -…я собираюсь дать им ровно четыре часа, чтобы убраться отсюда. По истечении этого срока, я хочу, чтобы ты расстрелял их из тяжелых тепловых орудий, даже если я прикажу не делать этого. Понятно? Если придется, действуй вопреки моему прямому приказу.
Брови Вартона поползли вверх. Несомненно, это его голос. Но как он мог сказать нечто подобное? Звездолет имел полное право на посадку. Ну как же, у него на столе лежало сообщение с Земли, разрешающее им провести необходимые солнечные наблюдения. Он просмотрел лежащие перед ним бумаги, но не нашел разрешения. Вартон пожал плечами. Наверно, заложил его куда-то. Но он твердо знал, что оно есть. Видел же его своими глазами.
Тогда откуда взялась пленка? Вартон покачал головой и решил, что просто стареет, раз способен отдавать Лоуэллу такие приказы. Где-то в подсознании поднялся тихий голос протеста, но тут же смолк. Потянувшись, Вартон стер запись, выключил диктофон и направился к капсуле глубокого сна. Его ожидали девяносто минут блаженства.
