На белом свете. Уран - [50]

Вот и Винница… С вокзала Платон поехал трамваем к гостинице «Украина», там ему показали и улицу Котовского. Небольшой двухэтажный домик, огороженный низеньким забором, стоял напротив сквера. Светилось только одно окно. Платон позвонил. Дверь открыла Наташа. Голова у нее была повязана пушистым полотенцем.

— Слово чести, я сказала маме, что ты сегодня приедешь. Заходи, а то простужусь.

Платон притянул ее к себе и поцеловал.

— О, какой холоднющий! Иди умывайся, и будем пить чай. А когда мой гарнизон придет из кино — поужинаем.

— Я ненадолго, Наташа…

— Знаю. Ты извини, но я должна причесаться.

Платон пил чай, а Наталка в коротеньком халатике расчесывала волосы перед зеркалом.

— Платон, отвернись. — Наталка заметила на себе его взгляд. — Сиди и не подходи.

Но Платон уже держал ее в объятиях.

— Наташа…

Он целовал ее в губы, в мокрые волосы. У нее не было ни сил, ни желания сопротивляться. Платон подхватил ее на руки… Закружилась голова, нельзя даже шевельнуть рукой… Еще мгновенье — и она задохнется от его поцелуев.

Наконец Наталка вырвалась и ушла в другую комнату; там натянула на себя платье с высоким воротничком, причесалась. Ей бы не хотелось видеть сейчас Платона, но он там…

Платон смотрел на Наталку виновато.

— Чтобы этого больше никогда не было… Понял?

— Понял… У меня через два часа поезд… Наташа, ты должна ответить на мои вопросы.

— Если смогу.

— Выйдешь за меня замуж?

— Вот это я понимаю — вопрос!

— Так отвечай! Я не могу без тебя…

— Но мы не можем жить с тобой одним днем…

— Ты о чем?

— У тебя и так плохо сложилась жизнь, и я не хочу, чтобы она стала для тебя мукой… Я не смогу принести тебе… яблок даже за пять километров…

— Наталка, как ты можешь так говорить?

— Меня врачи приучили к рациональному мышлению. Сегодня я хожу, а завтра… Видишь, я не эгоистка.

— Ты не любишь меня?

— Разве ты слепой?

— Наташа, все будет хорошо… Ты выздоровеешь… Я верю в это.

— Не надо строить воздушные замки.

Платон так и не дождался Нарбутовых. Наташа проводила его к калитке.

— Я буду ждать, — сказал он.

— Обожди до весны, до тепла.

…Ольга Аркадьевна сразу заметила, что Наташа чем-то возбуждена.

— Что с тобой, Наташа? — спросила она, подавая ужин.

— Был Платон. Уже уехал. Передавал персональные приветы отцу и тебе.

— Он специально за этим приезжал? — спросил отец.

— Наташа, ты не должна придавать значения этим визитам, — вмешалась Ольга Аркадьевна. — У него свои планы, а у нас…

— Он хочет, чтобы я вышла за него замуж…

Мать всплеснула руками. Михаил Константинович сделал вид, что этот разговор его не трогает.

— Что же ты ему ответила? — Ольга Аркадьевна опустилась на стул.

— Я сказала, что подумаю.

— Неужели это возможно? Слышишь, Михаил, она еще будет думать…

— Я его люблю, мама, и для вас это не секрет.

— Михаил, что она говорит?

— Мама, мы люди военные, у нас нет времени для лишних выступлений. Так, товарищ полковник?

— Когда свадьба? — спросил полковник.

— Прочтете приказ по гарнизону.

— Это несерьезно. Мы с отцом не можем тебе запретить, но мы должны проконсультироваться у…

— К адвокатам можете не ходить, — перебила ее Наташа.

— Я говорю о врачах.

— Я их не буду слушаться. Отец, не моргай маме, я все вижу.

— Он, конечно, переберется к нам?.. Он обязательно должен закончить академию.

— Я поеду к нему, и мы решим. С нас хватит и одной комнаты.

— Ты поедешь к нему? Когда?

— Мама, на этот вопрос я не ответила и себе… Ты обязательно узнаешь, когда я решу. Пресс-конференция закончена. Спасибо за внимание. — Наташа пошла в свою комнату.

— Что нам с ней делать? Ты, Михаил, не представляешь, чем это все может кончиться! У нее может быть ребенок…

— Вполне возможно.

— Ты меня раздражаешь своим спокойствием. Это же наша единственная дочь!

— Поэтому, Ольга, я и желаю ей большого счастья.

— И ты ее отпустишь в село?

— Она поедет, но, конечно, не останется там… Наташка понимает, что ей нужен постоянный врачебный надзор. Они приедут сюда.

— У него есть еще сестра и брат…

— Это очень хорошо. Я люблю, когда в квартире много детей.

Хата была заперта. Где мог быть Васько, Платон не знал и поэтому решил зайти к Снопу. Все было именно так, как писал Васько: Нечипор Иванович, читая газету, кашлял, а Юхим в другой комнатке играл что-то грустное.

— Слава богу! — воскликнула Мария. — Вернулся. Какой же ты! Юхим, Платон пришел!

Нечипор Иванович поднялся с лежанки и трижды поцеловался с Платоном. Юхим молча пожал руку.

— А Васько у Поликарпа, — сказала Мария. — Сходи, Юхим, позови. Никак дождаться тебя не может.

— Не хочу я туда идти, мама.

— А что ж, я буду по селу бегать?

Юхим с неохотой оделся и вышел.

Не успела Мария накрыть на стол, как в хату вошли Михей Кожухарь и Лисняк.

— Я знаю, когда приходить! — весело воскликнул Михей. — Люблю обедать… Обедал бы да ужинал без конца… Здоров, болящий! — поздоровался с Платоном.

— Каждый вечер у меня в хате клуб, — пожаловалась Мария Платону. — Садитесь уж!

— Сейчас еще придет Мазур, и будет полный парламент, — покачивался на длинных ногах Матвей Кожухарь.

И в самом деле, не успел он это сказать, как вошли Мирон Мазур и дед Выгон.

— Вчера, Платон, этот аист, — Выгон ткнул берданкой Михея в бок, — в дураках оставил… Если б я знал, что у него не десятка червонная, а семерка трефовая, то он бы ни за что не выкрутился… Ну, так, может, сыграем несколько разочков, а то мне скоро на пост?