На белом свете. Уран - [46]

— Что там было написано, Максим? — с тревогой спросила Стешка.

— Да какой-то дурень мое имя нацарапал, — ответил Максим. — Что снилось, Стешка?

— Море снилось… океан… А ты куда так рано?

— Да послали тато в Косополье… Там пришли ему по почте книжки из Киева, а дядьке Михею тяжело будет нести… Ну, пока…

— Что? — грустно посмотрел на дочку Поликарп, когда она вернулась в хату. — Видела?

— Ничего не видела, Максим сказал, что там кто-то написал его имя. Пусть себе пишут…

— А мне… привиделось… Такая голова стала… Ты, Стешка, ложись, ложись, поспи… А я… — Поликарп с благодарностью подумал о Максиме.

Утром Галя с Васьком перенесли дрова в сарай. Будет теперь чем топить.

— Видишь, какой дядько Поликарп! — глубокомысленно рассуждал Васько. — А говорят — вовкулака.

— Он добрый, Вася.

Прибравшись в хате, Галя взяла три рубля и пошла к Чугаям.

— Я хотела вас, Поликарп Васильевич, поблагодарить, — смутилась Галя, — возьмите.

— За что меня благодарить?

— Да за дрова… — Галина положила на стол деньги. — Платон приедет, еще даст.

— Какие дрова? Я ничего не знаю…

— Да вы же ночью привезли и носили…

— Не знаю, не знаю… А деньги эти забери.

Так с теми деньгами и вернулась Галя домой. Под вечер собралась в Косополье и терпеливо наставляла Васька:

— Обед я вам приготовила на три дня. В чулане стоит. Скажешь Платону, чтобы одевался тепло… И сам не озоруй, не маленький.

— Знаю. — Васько хотел гулять и все время посматривал в окно. — Смотри, Галя, к нам кто-то приехал!

Возле их двора стояла машина, и незнакомый человек уже шел в хату. В сенях долго обметал от снега ноги. Галина открыла дверь.

— Здравствуйте! Принимаете незваного гостя?

— Здравствуйте. Заходите, будь ласка.

— А я вас знаю, — сказал Васько, протягивая руку. — Вы Мостовой. Вы у нас ночевали.

— Полная информация, — улыбнулся Мостовой. — А вы, наверное, Галя. Платонова сестра?

— Да…

— А где Платон?

— Поехал в Винницу… Завтра должен вернуться.

— В Винницу? Это хорошо.

— Он к Наталке поехал, — уточнил Васько. — К той, что на карточке.

— Видел. А вы куда, Галя, собираетесь?

— В Косополье…

— Так я вас подвезу.

— Спасибо.

— А ты, Вася, — сказал Мостовой, выходя из хаты, — как приедет Платон, передай, чтобы позвонил мне.

Гале неудобно было, что секретарь райкома несет к машине ее мешочек с картошкой, и она хотела забрать его, но Мостовой не дал. Он открыл перед ней дверцу газика и сам сел за руль.

Возле конторы колхоза Мостовой увидел Коляду и затормозил.

— Как поживаете, Семен Федорович?

— На посту. — Коляда подбежал к машине и поздоровался с Мостовым и Галей за руку. — Это вы что, на прогулку собрались?

— Был в Яворовке и заехал по дороге. Гайворона хотел увидеть.

— Так, так, — усмехался Коляда, посматривая на Галину. — Воскресенье, одним словом… Может, ко мне заглянули бы?

— Благодарю, со вчерашнего дня не был дома…

— Не знаю, доберетесь ли быстро с такой дивчиной, — сказал Коляда и испуганно осекся.

— Это уже наша забота, Семен Федорович. До свидания!

Коляда ругал себя за неуместную шутку.

…Сапоги Васька лежали на печке — сохли… Если б не эта беда, то можно было бы нацепить один конек и помчаться по улице. А так жди, пока высохнут. Но вообще-то если ты один в хате, можно найти чем развлечься.

Чтобы совесть была совершенно чиста, Васько дважды продекламировал на память «Мне тринадцатый минуло…», потому что завтра учительница могла спросить, а потом уж стал перебирать все варианты доступных развлечений. Можно подбрасывать к самому потолку и ловить подушки, можно нарисовать на дверях круг и целиться в него мячом, можно поставить поперек хаты лавку и, разгоняясь из сеней, прыгать через нее.

Первые свои два замысла Васько осуществил с успехом. Теперь очередь за третьим. Лавка — посреди хаты, двери в сени открыты. Васько разбежался от самой лестницы — и р-раз! Высота взята. А что, если поставить на лавку еще стульчик? Опять разбежался и, споткнувшись о порог, загремел на пол… Что же делать? Сапоги еще не высохли. И вдруг пришла счастливая мысль.

Васько достал из шкафа Платонову гимнастерку и синие галифе. Брюки падали, но веревочка надежно закрепила их где-то под мышками. Гимнастерка большая, но рукава можно засучить. А воротник? Это тоже просто: берется иголка и воротник сшивается. Теперь надо подпоясаться старым отцовским брезентовым ремнем — и все. Сапоги можно надеть и мокрые.

Осмотрев себя в зеркало, Васько остался доволен. Правда, галифе висели, как на колу, и гимнастерка по колени, но вид солдатский. Затем снял с вешалки шинель, примерил ее и категорически отказался: шинель висела до пят…

Пришлось Ваську надеть свое пальтишко. Прекрасно! Ведь его не обязательно застегивать, и тогда будут видны и галифе и гимнастерка. Шапка Платона несколько великовата, но ничего. Теперь надо вырезать из картона звездочку. Васько внес из сеней коробку со своими сокровищами. Тут и винтики, и колесики от старых часов, и три петушка… О них он совсем забыл. Самого крупного надо разрисовать и где-нибудь прибить… А что, если его подарить… дядьке Поликарпу? Денег за дрова он не взял, так хоть петушка ему отнесет Васько.

Но радость его быстро прошла: не было красок. Только чуть-чуть осталось черной, а Васько не хотел дарить черного петуха. Где добыть красок? Есть выход: он пойдет и попросит у дядьки Ивана Лисняка, тот не откажет.