На белом свете. Уран - [181]

— Ничего еще не нашел? — спросил Алексей.

— Уже. Внучку для меня.

Клава кинулась на кухню, принесла кофе. Достаточно было выпить чашечку, чтобы узнать все о хозяйке этой уютной квартиры.

— Муж у меня был моряк. Думаете, что он умер или ушел на дно в Бискайском заливе? Дудки! Он живет на Портовой с молодой женой… Я его всегда ждала на причале, когда он возвращался из рейса, а он завел шашни с буфетчицей Соней. Потом как-то приходит она и говорит мне: «Мадам, я беременная». — «Поздравляю, — сказала я. — Что, это такая сенсация? Будет парад?» — «Будет скандал, — сказала мне Соня. — Я беременная от вашего мужа…» Я ей ответила: «Вы хотите меня удивить? Мой Петя может. Желаю вам счастья». Соня ушла, а когда мой Петя возвратился из плаванья, то думаете, он увидел меня на причале? О! — Клава показала кукиш. — Он приехал домой, хотел меня поцеловать, а я ему сказала: «Петя, не надо комедии, тебя ждет Соня на шестом месяце. Будь здоров». Петя мой характер знал… забрал свои спиннинги и пошел… Я сама вырастила своего сына Митю, дала ему в руки диплом из университета и живу. Как я живу, это знаю я, но спросите всю Пушкинскую, скажет ли кто обо мне плохое слово. Я работаю крановщицей в порту, но когда заседает горсовет, то можете увидеть меня в президиуме. Во время демонстраций я стою на центральной трибуне, а Петя со своей Сонькой кричит мне «ура». В мире есть справедливость. Стеша, ты тут хозяйничай, а я отчаливаю к портнихе на восьмую станцию. Я познакомлю тебя с этой портнихой, и эти мальчики, что пришли с тобой, не разберут, где английская королева, а где ты, — Клава поцеловала Стешу. — Я тебе хочу сказать за деньги. Они мне не нужны. Я попросила вашего администратора Степу, чтобы он привел ко мне красивую девушку, потому что я не могу оставаться в этих каютах одна. Я рада, что ты будешь у меня. Степа имеет вкус и еще будет иметь от меня сто граммов коньяку. Салют!

Стеша прекрасно устроилась у Клавы. Они жили словно сестры, именно сестры, хотя Клава годилась Стеше в матери. Клава, собираясь на работу, будила Стешу, они вместе завтракали. И хотя Стеша поздно возвращалась со студии или из университета, Клава ждала ее с ужином.

Стеша рассказала Клаве все о себе, Платоне и Наталке, Дмитро и своем горьком замужестве…

— Стеша, то еще не трагедия. Каждая женщина должна пережить великую любовь, но надо действовать. За счастье, как говорят мудрые люди, надо бороться, а сдаваться лишь тогда, когда сожжены все мосты, когда корма дает течь и судно идет ко дну. Ты должна поехать в Сосенку и поговорить с ним раз и навсегда. Надо, чтобы все было ясно.

— Нет, Клава, я не могу.

— Но ты же не можешь все время мучаться? Тебе надо забыть этого Платона. Я уверена, что Слава и Алеша влюблены в тебя по самые уши! Ну?

— Я знаю. Они чудесные друзья, но…

— Это тоже не трагедия. Вот выйдет на экран твой фильм, о тебе напишут в газетах и заберут в Москву. Боже, как я буду жить без тебя! — воскликнула Клава, будто Стеша уже собиралась на вокзал. — Ты встретишь какого-нибудь хорошего парня, полюбишь его… и будешь счастливой… Вы будете приезжать с ним в Приморск и останавливаться у меня.

Стешу начали приглашать режиссеры из других студий. Она читала сценарии, советовалась с Борисом Аверьяновичем и отказывалась.

— Я хочу, Стеша, — сказал Лебедь, — чтоб ты снималась у хорошего режиссера, чтобы каждый фильм был для тебя школой.

На Приморской студии Стеша сыграла несколько эпизодических ролей, но они не принесли ей никакого удовлетворения.

…«Чародейка» вышла на экраны, в газетах появились хвалебные рецензии, критики пророчили Стеше Чугай великое будущее. И она покорно ждала его. Стеша получила немалую сумму денег, четыреста рублей послала отцу:

«Купи себе, тату, новое пальто и костюм, а если хочешь, то перекрой жестью нашу хату».

Поликарп положил деньги на Стешино имя в сберкассу.

…Чугай долго размышлял, писать ли Стеше о посещении Марты. Этот приезд не был тайною для Сосенки, значит, и до Стеши слух дойдет. И Чугай решился…

Стеша ходила сама не своя. У нее есть мать! Будто из тумана выплывал перед Стешей ее образ. Именно образ, а не лицо — она его не помнила. Стеша не могла понять причин, которые толкнули мать на такой шаг, однако сейчас и не хотела доискиваться: не было злости, обиды, а только неудержимое желание увидеть ее и свою сестру Фросинку. Какая она? Почему-то вспомнила высушенную фигуру Фросины Коляды и улыбнулась: на кого ж похожа та Фросинка? Отец не сообщил адреса матери, и Стеша решила поехать в Сосенку, расспросить.

Первый советчик, конечно, Клава. Она выслушала Стешу, прочитала письмо.

— Я выросла в Приморске, Стеша, и меня трудно чем-нибудь удивить, но этим письмом я поражена. Ты, Стеша, как и я, — благородна. Ты должна поехать просто для того, чтобы твоя мать еще раз убедилась, какая она дуреха… и что она потеряла. Другой цели у тебя не должно быть. Ты можешь оставить мужа, трех мужей и двух любовников, но бросить дочь или вообще ребенка — так ты уже, извиняюсь, не женщина, а акула.

— Мне всегда хотелось, чтобы у меня была мама, — сказала Стеша.

Но не поехала. Ее вызвали на одну из центральных студий страны. Прочитав фамилию режиссера под телеграммой, Лебедь с легким сердцем отпустил Стешу.