На «Баунти» в Южные моря - [2]

Он справедливо устанавливает, что восстание имело глубокие социальные корни. Об этом свидетельствует его классовый состав: против капитана выступили все четырнадцать матросов, а лица командного состава, кроме двух, остались на его стороне. Отсюда автор делает вывод, что восстание на «Баунти» было «классовым конфликтом, восстанием угнетенных, обездоленных, нищих, бездомных моряков» (стр. 112). Они не хотели возвращаться в Англию, где их ожидали лишь тяжелым труд и лишения, они мечтали о «счастливых островах», только что оставленных позади. Они верили, выражаясь словами Байрона, что

…светлый край, где нет законов, — их,

Закон низвергших, примет как родных.

Где землю делят мирно, где растет

Готовый хлеб на ветках, словно плод.

Где нету тяжб за ниву, лес, родник…

Однако тут же Даниельссон пишет, что восстание было вызвано «недовольством избаловавшихся людей строгой дисциплиной, которую ввел Блай, а также его несдержанным поведением» (стр. 111). В этих словах уже звучит нота осуждения недовольных («избаловавшихся людей»).

По-видимому, стремясь устранить это внутреннее противоречие в оценке восстания, автор утверждает, что оно вообще явилось результатом мгновенного порыва и случайного стечения обстоятельств. Все дело, оказывается, в том, что лейтенант Крисчен, человек очень впечатлительный и вспыльчивый, был накануне дня мятежа жестоко оскорблен Блаем. Следовательно, восстание вовсе не было результатом тщательно продуманного заговора, как полагал в свое время Блай, удивлявшийся тому, что заговорщикам до самого последнего момента удалось держать все свои приготовления в тайне. Даниельссон объясняет это очень просто. «Никто на «Баунти», — пишет он, — не мог проговориться по той простой причине, что никто и не помышлял о бунте» (стр. 111).

Трудно поверить, что мятеж, который в случае неудачи стоил бы его участникам головы, мог быть вызван простой случайностью и горячностью одного человека, хотя вполне допустимо, что команда не имела разработанного плана действий. Почва для восстания была. Под влиянием общего недовольства идея восстания исподволь зрела в матросском кубрике. Только в таком случае можно понять, почему первый же шаг Крисчена встретил такое сочувствие и поддержку. Как должна была накалиться ненависть к Блаю, если его высадили с корабля, бросив в открытом океане!

Если версия событий, выдвинутая Даниельссоном, отвечает истине, то матросы «Баунти» не только восстали против отличного и справедливого командира, но и проявили непонятную жестокость.

Очевидно, для правильного понимания событий на «Баунти» большое значение имеет оценка личности Блая. Посмотрим, как сложилась его судьба после возвращения в Лондон из неудачного плавания на «Баунти». Блай был направлен второй раз за хлебным деревом и на этот раз успешно выполнил эту миссию. Затем он участвовал в нескольких морских сражениях, в том числе под командой Нельсона в бомбардировке Копенгагена. Между прочим, команда корабля, которым командовал Блай, в 1797 году приняла участие в восстании английского флота против командования.

В 1805 году Блай был назначен губернатором колонии Новый Южный Уэльс (Австралия). Деятельность его на этом посту оказалась непродолжительной: в феврале 1808 года против него взбунтовался английский полк, расквартированный в колонии. Смещенный со своего поста, Блай целый год провел под домашним арестом. В конце концов на смену ему был прислан новый губернатор.

На этот раз справедливость была на стороне Блая. Причиной восстания явилась попытка губернатора положить конец злоупотреблениям в колонии и прежде всего прекратить торговлю спиртными напитками. Отсюда все восстание получило в истории название «ромового бунта». Торговля ромом находилась в руках офицеров, извлекавших большие прибыли, и действия Блая вызвали их недовольство. Позднее военный суд целиком поддержал Блая и сместил командира полка, а полк расформировал.

Итак, Блаю пришлось еще два раза иметь дело с восстаниями. Разумеется, это не дает нам оснований считать, что во всех случаях причиной был только он. Но, по-видимому, в характере Блая наряду с достоинствами были какие-то существенные пороки, приводившие его к столкновениям с подчиненными.

Высказанные соображения относятся лишь к одному вопросу, освещенному в книге, причем отнюдь не ставят под сомнение правильность изложенных фактов: речь идет лишь об их истолковании. Это никак не умаляет значения содержательной книги Бенгта Даниельссона. Его рассказ основан на строгом и тщательном изучении источников и материалов. Там, где это возможно, автор следовал источникам даже в передаче речи действующих лиц. В результате ему удалось но только восстановить со всей точностью канву событий, но и воссоздать атмосферу, в которой они происходили. И, хотя более чем полтора века отделяют нас от мятежа на «Баунти», рассказ о его судьбе захватывает читателя. Начав читать эту книгу, оторваться от нее уже невозможно. И в этом — заслуга талантливого автора.

Н. А. Ерофеев

От автора

В обширной литературе о мятеже на «Баунти» и драматических событиях до и после него преобладают, к сожалению, сухие дневниковые записи, тенденциозные полемические писания, а также романтизированные развлекательные сочинения, изобилующие ошибками и домыслами. Это тем более странно, что в архивах и библиотеках мира сохранилось множество судовых журналов, отчетов, писем и иных документов, которые позволяют вполне точно воспроизвести ход событий. Эта книга основана на тщательном изучении источников, и ее можно было бы назвать: «Истинный и исчерпывающий рассказ обо всем, что происходило на борту «Баунти» во время плавания в Южные моря в 1787–1789 годах, а также о том, что стало с главными действующими лицами драмы после мятежа». Но мой обычно столь кроткий и уступчивый издатель на сей раз безжалостно вынудил меня избрать более лаконичное название.