На алтарь любви - [44]

– Ладно, голубушка, хватит увиливать. Зачем вы приходили к нему? Хозяйка сказала, что ее постоялец был бабником и волокитой. Если вы убили его, пытаясь дать ему отпор, ваша вина не столь велика, и суд учтет это обстоятельство.

– Да нет же, я говорю правду! Я не убивала мистера Грэма! А заходила к нему, чтобы передать привет от его семьи из Англии. Он был так несчастен, живя в изгнании!

– Почему же я вам не верю, сударыня? – тихо спросил магистрат. – А ведь я вам не верю…

Кэтрин почувствовала, что еще немного – и она не выдержит.

– Сэр, я желала бы повидать мужа. Он наверняка сильно огорчен моим арестом.

– Кстати, сударыня, потрудитесь объяснить, почему вы дважды посещали Грэма, а ваш достойный супруг ни разу не сопровождал вас?

– Он был занят по торговым делам.

– Дважды, сударыня? Дважды? А может, он вообще не знает, как вы развлекаетесь в его отсутствие? Да, ему будет позволено свидание с вами, но только в присутствии тюремного смотрителя – разумеется, если ваш муж пожелает видеть вас. Уведите ее.

В камере Кэтрин без сил опустилась на соломенный тюфяк. Ей казалось, что все потеряно и выхода нет – если, конечно, Том что-нибудь не придумает. Разжав онемевшие пальцы, она с изумлением увидела, что все еще держит свое вышиванье. На столике лежала Библия, и Кэтрин принялась читать, надеясь обрести хоть какое-то утешение.

Очнулась она, когда привели Тома, и его лицо моментально поведало ей, как потрясен он ее арестом.

Не обращая внимания на застывшего у двери тюремщика, он крепко обнял ее.

– Прости меня, любимая! Прости, что не сумел защитить тебя! Мы с Джорди стараемся выяснить, кто же убил Грэма, – и тогда тебя освободят. Сегодня я был у ван Слайса – он обещает помочь. Господи, я никогда не прощу себе, что позволил впутать тебя во все это!

– Глупышка Том, – с нежностью отозвалась Кэтрин. – Разве ты затащил меня сюда?

– Любовь моя, и ты еще утешаешь меня!

Какой же вы отважный храбрец, мистер Уэгстэфф! Неудивительно, что у тебя получаются такие замечательные пьесы!

Сказав это, Том спохватился, но было уже поздно. Кэтрин быстро отстранилась, недоверчиво глядя на него.

– Ты знаешь? Но откуда?

– Прости, любимая. – Он поднес к губам ее тонкие пальцы. – Я искал в твоем сундучке чернила и, наткнувшись на рукопись, самым наглым образом прочитал ее. И был наказан, обнаружив, что люблю настоящего гения! «Человек, который машет палкой», если не «потрясает копьем», занимал меня с тех самых пор, как я увидел тебя в роли Белинды. Но мне, знаешь ли, в голову не приходило, что он – это она, и что она – это женщина, которую я люблю, и что свое признание я сделаю не где-нибудь, а в голландской тюрьме!

– «Мы знаем, кто мы, но как знать, кем быть мы можем»! – отпарировала Кэтрин, целуя его руку и мысленно посылая к черту тюремщика. – Я как-то раз играла в «Гамлете».

– Прости, что шпионил за тобой, моя отважная девочка.

– Ну конечно, я прощаю тебя! Ты сделал все это не нарочно. Кроме того, было бы досадно, если бы ты остался без чернил.

Подумать только, она еще находит силы шутить!

– Время, – вдруг процедил тюремщик и взял Тома за плечо, намереваясь увести его.

Том нетерпеливо стряхнул бесцеремонную руку.

– До завтра, – хрипло пообещал он. – Надеюсь, у меня будут новости получше.

– Передай привет Джорди, – крикнула Кэтрин ему вслед.

– Что, твоя жена наставляла тебе рога не только с Грэмом? – расхохотался тюремщик, и Тому потребовалась вся его выдержка, вся сила воли, чтобы сдержаться и не уложить наглеца на месте.

Глава пятнадцатая

Наступил вечер, но усилия Тома и Джорди обнаружить хоть какой-нибудь след убийцы Грэма не дали никакого результата.

– Завтра, – устало сказал Том, когда они перед полночью шагали на постоялый двор, – попробуем снова.

Судя по слухам, французы приближались к голландской границе, и Том надеялся, что вот-вот будет объявлено о перемирии между Голландией и Англией. Это было бы очень кстати для Кэтрин.

Утром Том отправил Джорди в город, а сам решил написать в Лондон. Надо было сообщить об аресте Кэтрин и узнать, что случилось с посланцами сэра Томаса Гоуэра. Том уже почти закончил шифровку, когда во дворе послышался шум, и он подошел к окну взглянуть, чей это экипаж вызвал такую суету.

Он сразу понял, что эмиссары из Англии наконец прибыли – и с каким шиком! Первым из кареты вылез сэр Фрэнсис Херролд, разряженный, как всегда, с видом независимым и важным. За ним показался Джеймс Boy, только и умеющий, что поддакивать своему патрону.

– Удивительно, что вы вообще явились, – начал Том, как только гости вошли в комнату. – Интересно, какие великие новости вы мне привезли? Господь свидетель, Херролд, я без вас не скучал!

– Иного приветствия, Кеймерон, я и не ожидал, – отпарировал сэр Фрэнсис, брезгливо осматриваясь по сторонам. – В Лондоне подумали, что вам нужна помощь, в особенности когда вы прислали нам сказочку о предполагаемом нападении голландцев. Впрочем, получив ваше последнее донесение, сэр Томас Гоуэр решил, что вам наконец-то удалось узнать что-то действительно важное. Я уполномочен передать вам следующее. Отсылайте вашу красотку домой, ее работа уже сделана, и немедленно отправляйтесь в Бреду вместе с Boy. Я присмотрю за вашей милашкой.