На алтарь любви - [40]

Кэтрин не сомневалась, что минуты жизни Грэма сочтены, и убедилась в этом окончательно, увидев вонзенный в его спину кинжал.

Кровь пропитала его камзол и медленно стекала по нарядным панталонам и чулкам.

Она не испытывала к нему никакой симпатии, но жалость заставила ее склониться над ним. Не вытащить ли из раны кинжал? Позже Кэтрин была рада, что не сделала этого, так как его кровь неминуемо запятнала бы ее. Грэм с трудом повернул голову и заплетающимся языком произнес:

– Голубушка… вы пришли. Кэтрин беспомощно кивнула:

– Да, я же обещала.

Он сделал попытку приподняться, и лицо его исказила мучительная гримаса.

– Нет-нет! – быстро воскликнула Кэтрин. – Постарайтесь не двигаться.

Он покачал головой и вытащил из-под себя правую руку с зажатым в ней листком бумаги, бормоча что-то неразборчивое. Вроде бы пытался сказать: «Это для вас». Внезапно ее осенило: он хотел передать ей какой-то документ!

Она тихо произнесла:

– Не двигайтесь, а я приведу доктора.

На этот раз его слова прозвучали совершенно отчетливо:

– Нет, нет. Поздно! Уходите!

Она собралась возразить ему, хотя рассудок подсказывал ей, что никакой врач уже не поможет, и тут голова Грэма дернулась и изо рта его хлынула кровь.

Все было кончено – смерть призвала его.

Кэтрин не знала, как долго она простояла на коленях возле его холодеющего тела. Ей казалось, прошло несколько часов, но Том и Джорди заверили ее потом, что она пробыла в доме от силы пять минут. Она понимала, что нужно закрыть его широко открытые, словно от изумления, глаза и передвинуть тело с черепков посуды и обрывков бумаг, среди которых он умер.

Однако здравый смысл властно запретил ей что-либо делать. Следует прежде всего думать о Томе, и Джорди, и о себе самой. И о документе, который Грэм так отчаянно пытался передать ей.

Она поднялась и трясущимися руками запихнула бумагу в сумочку, что висела у нее на локте. Ощущая, как дрожат ноги, вышла из разгромленной комнаты, оставив в ней тело убитого хозяина. Потом спустилась по лестнице и отворила дверь, натолкнувшись на стоящего на пороге Джорди. Он сразу заметил, как она бледна.

– Что такое, хозяйка? Что случилось? Да я прикончу его, если только этот пес посмел вас обидеть!

– Поздно, Джорди, ты опоздал. Разыщи Тома – мы возвращаемся домой. Только скорей! Нас не должны тут видеть!

Глава тринадцатая

– Сначала коротышка, а потом нарядный кавалер? Может, это ван Слайс? Ладно, после подумаем.

Когда они вернулись на постоялый двор, Том налил Кэтрин бренди и заставил ее прилечь, а уж потом попросил рассказать о случившемся, не упуская ни одной мелочи. Сообщив наконец, что Грэм передал ей бумагу, она достала документ из сумочки и протянула его Тому.

– Думаю, убийца напал на него в спальне, счел его мертвым и, услышав мои шаги, быстренько ретировался. А Грэм сумел продержаться до тех пор, пока не вручил мне документ. По-моему, это шифр, только не такой, как у нас, – закончила Кэтрин, глотнув еще бренди.

Благодаря успокаивающему действию напитка ей начинало казаться, что все это происходило давно и не с ней.

Том внимательно рассмотрел документ, а Кэтрин рассеянно пробормотала:

– Должно быть, это и правда важно, но что толку, если у нас нет ключа?

Том ухмыльнулся:

– А вот я думаю, ключ у нас найдется. Постой-ка. – Он подошел к своему сундуку, порылся в нем и извлек молитвенник Джайлса Ньюмена. – Абзац в самом начале явно использовали как основу шифра. А что, если попробовать расшифровать это послание, воспользовавшись шифром Ньюмена? В случае неудачи мы ничего не потеряем. Кэтрин лениво вздохнула:

– Ах, Том, я так устала… Зря ты налил мне столько бренди. Я вот-вот усну.

Том подошел к кровати и присел рядом с Кэтрин.

– Не волнуйся, моя храбрая девочка. – Он с нежностью поцеловал ее. – Постарайся отдохнуть. Если я прав, мы завтра же отправим донесение в Лондон.

– Том, кто убил его? И за что? Том задумался.

– Убийцей мог оказаться кто угодно, если Грэм был для него опасен. Я не могу понять одного: почему он передал тебе зашифрованное послание? Он же не знал, что ключ к шифру у нас, если только…

– Ес-сли т-только?..

– Ес-сли т-только, моя хорошая, – ласково передразнил ее Том, – ему каким-либо образом не стало известно, что я побывал у Ньюмена после того, как тот был убит.

Кэтрин зевнула.

– Все так запуталось… Давай поговорим потом. Я уже с-сплю.

Том поцеловал зажмуренные глаза Кэтрин, надеясь, что призрак Грэма не потревожит ее сон.

Ключ к шифру и в самом деле был в молитвеннике Ньюмена. Том расшифровал письмо Грэма, и, когда вечером Кэтрин проснулась, он уже начал составлять донесение в Лондон. Днем оказалось, что у него закончились чернила. Однажды он видел, как Кэтрин доставала из своего сундучка пузырек чернил. Наверняка она не будет возражать, если он воспользуется ее запасом.

Том открыл сундучок, в котором царил идеальный порядок. Поверх аккуратно сложенной одежды лежала обитая кожей шкатулка, откуда Кэтрин и доставала чернила. Том откинул крышку – это был дорожный письменный прибор, пузырек чернил надежно крепился к боковым стенкам.

В шкатулке лежали два гусиных пера, перочинный ножик, скляночка с песком, которым полагалось посыпать написанное, и пухлая стопка бумаги – причем почти все листы были густо исписаны. Том и не думал шпионить за Кэтрин, однако ничто человеческое не было ему чуждо. Бумаги заинтриговали его. Что же такое она писала – по всей вероятности, когда он время от времени оставлял ее по вечерам и нередко днем? Более того, почему с таким старанием прятала свою работу и от него, и от Джорди?