На Алтае - [25]

Какая радость, какой восторг является на лице рыбака, если попала мелкая!.. Он тут же по обыкновению снимает обеими руками меховую шапку и набожно крестится к востоку, творя от искреннего сердца благодарственную молитву! Тут он невольно озирается, нет ли кого-нибудь из людей, а тем более из его соперников… И если нет, он торопливо и тщательно заделывает удачно пробитую «пролубку» снегом, чтобы она была незаметна. Затем отправляется домой и по возможности скорее возвращается в то место уже с товарищами и со всем необходимым, чтобы остановиться у своего Богом посланного счастья!

Какая радость и вместе с тем сомнение является на лице того же рыбака, если он из пробной проруби вытащил крупную стерлядь. Тогда он выжидает и спускается несколько сажен ниже по реке, чтобы снова выбить такую же пробную прорубь и попробовать опять тихонько каракшей. Вот тут и решается его судьба, его сомнения, его счастье — тут станок или ушел?..

Дело в том, что если сразу попала на каракшу крупная стерлядь, то весь станок может уйти, потому что во всяком станке стерлядей крупные экземпляры составляют его голову, а мелкие — хвост. Пойманная первой крупная стерлядь даст, конечно, кровь, которую понесет по течению и по самому плотно стоящему руну рыбы, а она сильно боится ее появления в чистой воде и часто уходит всем станком на другое место. Вот почему первые пробы каракшей и делаются осторожно, чтобы только поддеть рыбу и не пустить много крови. Если крови мало и пущена она не с «головы» станка, а из его середины, то бывает, что нижняя часть руна, состоящая из мелкой стерляди, только «пошевелится» и не уйдет. Если же крови много и пошла она с головы, весь станок непременно уйдет.

Вот и выходит при счастьи — самое жгучее несчастье! Иногда все труды пропадают даром, все надежды рушатся разом!.. Можете судить, что чувствует в это время истый рыбак и с каким старанием заделывает свои пробные проруби. Это делается для того, чтобы «сдвинутый» с места станок снова поднялся кверху по реке и остановился у проруби. Тогда он преследуется систематически пробными прорубями уже вверх по реке. Но осенний день короток, надо съездить домой, а в это время кто-нибудь подметит работу рыбака и может воспользоваться открытым эльдорадо!.. Вот почему рыбаку приходится маскировать свою находку, а если он заметит, что его видели, он заявляет либо попавшимся навстречу знакомым мужикам, либо заезжает в первую деревню и делает явку старшине, что нашел станок на таком-то месте, что и охраняет его от негодяев, любящих пользоваться даровщинкой.

Как в Забайкалье немногим счастливцам удается убить весною изюбра, так на Алтае не всем рыбакам выпадает счастье найти стерляжий станок. Иной с утра до вечера бьется всю осень и часть зимы на реке, изъездит десятки и сотни верст, набьет пропасть пробных прорубей и все-таки не наткнется на станок. Вот почему многие рыбаки заранее составляют артели и ищут уже вместе, на общий пай, разъезжаясь в разные стороны. Такая коммуна — одна из лучших мер в среде рыбаков; тут знание и счастье уже не одного человека и бояться друг друга не приходится; а работа скорее при удачной находке, тем более потому, что одному рыбаку невозможно работать на хорошем станке: тут не хватит ни силы, ни энергии, и не вынесет самый здоровый организм, уже потому, что надо работать и караулить. Поэтому одиночки всегда трудятся или целым семейством, если оно есть, или нанимают работников.

Лишь только найден станок, рыбаки немедленно приступают к работе, и тут вся суть в том, чтоб начать ее с «хвоста». Для этого осторожно бьют проруби, и большей частью в шахматном порядке, на том месте, где определился «хвост» станка, и рыбаки начинают, благословясь, работать каракшами. Они тихо спускают их в проруби и, подергивая кверху, выводят зубчатый инструмент наружу. Стерляди, попавшиеся на зубья, ловко снимаются умелой рукой и выбрасываются на лед. Их тут же подбирают бабы и мальчишки, макают в снег и кладут в кучи или прямо на воза. Таким образом станок выбирается от хвоста к голове, так что стерлядь попадает на каракши все крупнее и крупнее. Тут торопиться не следует, надо выбирать рыбу дочиста, чтоб она не оставалась сзади, иначе можно распугать всю нижнюю половину станка, которая и без того от появившейся в большом количестве крови уходит безвозвратно.

Трудно поверить, какой плотной массой собираются иногда стерляди в станках; нередко случается так, что опускаемая каракша останавливается на рыбе, а выдернутая кверху выносит по две и по три штуки за раз. Вот почему проруби надо делать просторнее, особенно на голове станка, чтобы не сдергивать о края поддетую на крючки крупную рыбу. Конечно, нужна и своего рода практика, чтобы умеючи подсекать каракшей и еще более умеючи выводить ее на поверхность из проруби, иначе рыба срывается, уходит и пугает остальную.

Большой станок, даже и при дружно работающей артели, выбирается иногда по несколько дней сряду. Тут немало работают и женщины, и подростки — эти будущие рыбаки. На льду нередко ставятся шалаши, где складывается «абда» или «лопать», то есть одежда и запас харчей. Тут же разводится костер, ставятся самовары, греются чайники, варится в котелках и чугунках уха. Это настоящий рыбачий праздник, где работают до устали, пьют и едят до отвалу. Здесь немало труда и лошадям: на них то и дело везут нагруженные рыбой воза и обратно — запас сена и овса, а если работа идет удачливо, то почему же не привезти и водочки, этого целительного бальзама для русского человека, да еще на морозе!.. Словом, тут труд и праздник в полном разгаре, а на лицах сияющая радость, выражающаяся каламбурами и остротами чисто русского простонародного происхождения.