Н. Г. Чернышевский. Книга вторая - [75]
Для лучшего уяснения этих законов Тоунзэнд приводит следующий пример:
"Мореплаватели рассказывают об этом острове на Великом океане, Хуане Фернандесе, названном так по имени открывшего его капитана. Последний высадил на этот остров козла и козу. Эта счастливая пара, найдя богатые пастбища, без затруднения исполняла первую заповедь — плодиться и размножаться, — пока не населила весь этот маленький остров. До той поры животные не знали ни нужды, ни голода и как бы гордились своей многочисленностью; но, по наступлении этой несчастной эпохи, они начали испытывать недостаток в пище, а так как они продолжали плодиться, то имели бы полное основание опасаться всех ужасов голода, если бы только одарены были разумом. При этих новых условиях слабейшие из них погибли, и прежнее изобилие водворилось. Таким образом животные испытывали попеременно то благосостояние, то бедность, смотря по увеличению или уменьшению их числа, которое следовало за колебаниями количества их продовольствия. Равновесие это по временам нарушалось то повальными болезнями, то прибытием какого-нибудь корабля, нуждавшегося в пище. В таких случаях погибало огромное количество коз; но оставшиеся в живых находили некоторое утешение в изобилии, восстановлявшемся после гибели их товарищей, и в прекращении опасения голода. Таким образом все приходило в порядок, и они переставали неприязненно смотреть друг на друга; все имели достаточно пищи, все были довольны, все были счастливы. Итак, то, что могло бы показаться бедствием, делалось для них источником счастья; по крайней мере, частное зло вызывало всеобщее благо.
"Когда испанцы узнали, что английские каперы снабжались на этом острове продовольствием, они решили совершенно истребить на нем коз и с этой целью высадили на него пару собак, самца и самку. Собаки, в свою очередь, тоже размножились в размере найденного ими количества пищи; так что число коз, как и предвидели испанцы, уменьшилось. Если бы они были уничтожены совершенно, то погибли бы и собаки; но так как многие козы удалились в горы, куда собаки не могли следовать за ними, и так как они сходили с гор редко, только для отыскания себе пищи, то лишь менее осторожные и более дерзкие между ними становились добычей собак, а между собаками только самые сильные, ловкие и деятельные могли добыть себе достаточно пищи. Так возник новый род равновесия: слабейшие животные обеих пород были первыми жертвами новых условий, более деятельные и сильные уцелели. Таким же образом количество продовольствия определяет численность и в человеческом роде" [187].
Мы нарочно выписали всю эту, довольно длинную, притчу, потому что она содержит в себе всю сущность "мальтузианства". Убедительностью она, как видите, не отличается. Тоунзэнду хочется доказать, что численность данной породы определяется количеством продовольствия. Но только первая половина притчи не противоречит этой мысли. С той поры, как на остров пустили собак, размножение коз перестало обусловливаться количеством пищи: собаки не давали им размножаться до той степени, которая допускалась природой острова [188]. Можно, если угодно, выразиться иначе, — можно сказать, что хотя размножение коз и не переставало определяться количеством пищи [189], но количество это зависело теперь не от природы острова, а от успешности собачьих нападений на коз. Если бы козы, терпя недостаток продовольствия в своих горах, вздумали заняться исследованием вопроса о народонаселении, они должны были бы придти к тому выводу, что нужда их обусловливается не физическими, а "моральными" причинами, т. е. не недостатком растительности, а собачьим нашествием, мешающим им воспользоваться всей той пищей, которая находится на острове. Придя к такому выводу, козы задумались бы, может быть, о том, как бы им отодвинуть "моральный" предел их размножения, как бы получше защитить им себя от собак. Положим, что им удалось придумать средство, с помощью которого им можно было совершенно очистить остров от собак. Они в восторге, а собаки в отчаянии: козьи выдумки грозят им совершенным нарушением всех "естественных законов". И вот, чтобы образумить беспокойных животных, собаки, в свою очередь, пускаются в исследования о народонаселении. Они доказывают, что безбожная затея коз не принесет никому никакой пользы. Разделавшись с собаками, козы очень быстро размножатся, заселят весь остров, и тогда опять почувствуется недостаток продовольствия. Ввиду этого гораздо разумнее оставить все в прежнем положении. Если теперь собаки действительно едят иногда коз, то это, разумеется, очень печально. Но что же делать? Козам суждено страдать на этом свете. Таков закон природы. Притом же козам стоит только захотеть, чтобы улучшить свою участь, не прибегая к бесполезным переворотам. Им надо лишь ограничить свое размножение. Чем меньше будет коз, тем долговечнее и сытее окажется всякая коза в отдельности. Мы не думаем, чтобы подобная проповедь могла устранить предстоявшую революцию. Смешно пугать "коз"
