Мыслитель действует - [25]

– Точно! – еще громче поддержала его Бабси Биндер.

Фрау Хуфнагель встала с места Сэра и сказала:

– Вы не способны рассуждать разумно, поэтому я вообще прекращаю этот разговор. – И она вернулась к учительскому столику. – До станьте учебники и откройте их на странице восемьдесят девятой. – Потом она поглядела на первую и вторую парту у окна и сказала, обращаясь к Мыслителю, Лилибет и Тузу пик: – Если вы видитесь с Михаэлем Табором, а я надеюсь, что вы видитесь с ним, то передайте ему, пожалуйста, что я не считаю его вором.

Мыслитель, Лилибет и Туз пик в восторге закивали, а Лилибет шепнула:

– С фрау Хуфнагель полный порядок. Мне стало легче.

И Мыслитель почувствовал, что он теперь снова может разговаривать с Лилибет.

– Да, – сказал он. – Таких, как она, у нас больше нет.

После урока немецкого, на котором речь шла о видах придаточных предложений, что отнюдь не помогло рассеять неприязнь, возникшую между большей частью класса и учительницей, фрау Хуфнагель вышла в коридор и встала в простенке между окон, прислонившись к стене, – она была в тот день дежурной по этажу.  

Из пяти минут четвертой перемены Мыслитель истратил три на то, чтобы, прикрыв глаза и сунув палец в рот, принять решение. Потом он встал и вышел из класса. Туз пик и Лилибет подумали, что он пошел в уборную, но Мыслитель пересек коридор и прислонился к стене рядом с фрау Хуфнагель. Сперва учительница просто не обратила на него никакого внимания, потому что просматривала газету, а в коридоре все бегали и кричали. Мыслитель кашлянул. Когда и это не подействовало, он пододвинулся еще ближе к учительнице и снова покашлял, но на этот раз громче. Этого не услышать было уже невозможно.

– А, это ты, Даниэль, – сказала фрау Хуфнагель. – Как мило, что ты решил составить мне компанию. Дежурить, скажу я тебе, смертельно скучно. – Она улыбнулась Мыслителю и, указав на палец, который он сосал, сказала: – Знаешь, иногда меня охватывает страх, что ты его нечаянно проглотишь, как петушка на палочке.

Мыслитель вынул палец изо рта, внимательно его оглядел и пробормотал:

– Не бойтесь, его еще надолго хватит. – А потом, почти так же тихо, добавил: – Как вы считаете, фрау Хуфнагель, надо разоблачить настоящего вора или не надо?

– Даниэль, ты знаешь, кто вор? – Глаза у фрау Хуфнагель стали круглыми от любопытства.

– Пока еще не знаю, но, думаю, скоро буду знать.

Фрау Хуфнагель была явно взволнована.

– Ты что-нибудь видел или слышал? У тебя есть доказательства, неопровержимые улики?

– Нет, только мысли, – сказал Мыслитель и обнаружил разочарование на лице фрау Хуфнагель. – Но на свои мысли я до сих пор всегда мог полностью полагаться. Проблема не в этом. Проблема в том, – и Мыслитель снова сунул палец в рот, – что вора мне, скорее всего, будет жалко. Похоже, он окажется неприкаянным, бедным малым.

– Но он же вор! – воскликнула фрау Хуфнагель.

– Ну и что? – Даниэль внимательно посмотрел фрау Хуфнагель в лицо. – Ну и что? – повторил он.

– Нет, позволь, Даниэль! – Фрау Хуфнагель была искренне в ужасе. – Разве можно красть? Вот уже не ожидала этого от тебя услышать! И нет у нас в классе таких бедных ребят, которые были бы вынуждены красть. Я знаю, в каких условиях живет каждый из вас.

– Я сказал «бедный» в другом смысле.

– В каком? Мыслитель пожал плечами.

– Я еще сам не знаю точно, но я это чувствую.

– Все равно, Даниэль. – Фрау Хуфнагель покачала головой. – Нельзя допустить, чтобы в классе кто-то уносил все, как сорока. Ты же видишь, что сейчас у нас происходит. Так дальше не может длиться.

– Конечно, не может, – согласился Мыслитель. – Но я подумал, что вор, который по какой-нибудь особой причине крадет, не хуже того, кто без всяких оснований, без настоящих доказательств, обвиняет своего товарища по классу в воровстве. Так вот скажите, прав я или нет? И еще я хотел бы знать, что произойдет с вором? Что его ожидает?

Звонок уже известил об окончании перемены, коридор опустел, а фрау Хуфнагель все еще не ответила Мыслителю на его вопросы. В конце концов, когда учитель биологии показался на лестнице, она сказала:

– Прости меня, Даниэль, но оба ответа не так-то просто дать. Мне надо подумать.

Что надо все хорошенько обдумать, прежде чем ответить, это Мыслитель понимал. Он кивнул фрау Хуфнагель и вместе с учителем биологии вошел в класс.  

10 ГЛАВА, в которой Лилибет с переменным успехом дебютирует в качестве сыщика, а ее мать высказывает удивительно плодотворную мысль, но никто, кроме Мыслителя, этого не замечает

Около трех часов дня Лилибет, радостно улыбаясь, выпорхнула из квартиры и, перепрыгивая через ступеньки, побежала по лестнице. Эта радостная улыбка была вызвана тем, что, судя по всему, мать Лилибет стала привыкать к ее уходам из дому. Мать сидела в гостиной и спокойно вязала из белой и красной шерсти свитер с норвежским орнаментом, и глаза ее при этом вовсе не были полны слез. И голос, которым она спросила у дочери, когда ее ждать домой, даже отцу Лилибет не напомнил бы визг пилы.

В подъезде, возле двери консьержа, Лилибет вынула из своей спортивной сумки маленькое зеркальце и губную помаду. Она тщательно намазала губы, чтобы стать для Купера Томаса еще привлекательней. Но, посмотрев на себя в зеркальце – надо же проверить результат своего «украшательства», – схватила бумажный платок и, бормоча проклятия, поспешно стерла всю помаду. Потом она помчалась на свидание.