Мысли для облаков - [30]
Размышления Огонька прервало звонкое дребезжание кастрюли. Это Буч собирал всех на ужин.
— Еда! — громко крикнул он, и изо всех углов чердака к нему потянулись дети.
Огонёк получила свою порцию хлеба и рыбных консервов и уселась подальше от остальных. Вдруг кто-то легонько боднул её в бок. Это был Йока.
— Спасибо.
Огонь, — робко улыбнулся он. — За то, что не бросил, когда я в лужу грохнулся. Если б я попался стражам, меня бы сразу отправили домой.
— У тебя есть дом? — воскликнула девочка. — Тогда почему ты решил пойти в банду?
Йока поморщился:
— Долгая история, — но потом придвинулся к Огоньку поближе: — Ладно, тебе — расскажу. Только ты, чур, никому!..
Огонёк с готовностью кивнула. Она обожала разные истории.
— Понимаешь, недавно у меня родилась сестра, — вздохнул Йока. — И родители про меня забыли! Они перестали проверять мой дневник. Перестали читать сказки мне на ночь. Они даже не спрашивают, голоден я или поел. А всё эта Роза! Она постоянно плачет! И никого не волнует, что её крики мешают мне спать. Мама носит Розу на руках целыми днями и ночами! Эй, ты смеёшься?
Огонёк и в самом деле хохотала от души. Правда, увидев обиженное лицо Йоки, замолчала. Ей стало стыдно.
— Прости, — сказала девочка. — Но ты словно про меня говоришь, честное слово! Мама и папа здорово намучались, когда я появился на свет. А мои старшие братья сделались почти что сиротами — родителям совершенно не хватало на них времени.
— И что, они тоже сбежали? — с надеждой спросил Йока.
— Ну нет, — нахмурилась Огонёк. — Старшему брату было тогда четыре года, а младшему — три. Куда бы они сбежали? И потом — вдвоём легче переживать трудности. Они стали мастерить дома и так увлекаюсь, что забывали обо всём на свете. А через год родителям стало легче. И всё вернулось на свои места. Знаешь, Йока, иногда нужно просто потерпеть. Давно ты сбежал?
— Неделю назад. Сначала я жил в подъезде, а потом меня оттуда прогнали, и я нашёл Буча, — сказал Йока. — Однажды он помог моей маме донести продукты с рынка. Я его тогда и запомнил.
— Неделю, — вздохнула Огонёк. — Представляю, как волнуются твои родители.
— А я им не нужен, — Йока махнул рукой. — У них теперь есть Роза.
— Разумеется, нужен, дурачок! — Огонёк воскликнула так громко, что все на неё обернулись. — Ты нужен им троим! Кто будет защищать твою сестру, когда она подрастёт? Кто будет помогать папе чинить краны и носить маме сумки из магазина? А если твоя мама уже заболела от переживаний? Знаешь, Йока, ты просто эгоист. Только о себе думаешь. Вот я…
Огонёк хотела сказать, что отдала бы всё на свете ради встречи с мамой и папой. Но слова застряли у неё внутри. Она замолчала и запихнула в рот консервы с хлебом. А Йока ещё долго сидел и смотрел в тёмное окно, где виднелся тоненький серп месяца. Лишь когда на чердаке потушили свечи, мальчик съел свою порцию ужина и лёг спать, притулившись возле тёплой трубы. И Огонёк ещё долго слышала, как он всхлипывает.
На следующее утро Огонёк проснулась раньше всех на чердаке. Она открыла глаза с мыслью о том, что сегодня должна сделать очень важное дело. И тут же вспомнила: пора искать братьев. Но сначала нужно было кое-кому помочь.
Она поднялась и растолкала Йоку.
— Вставай, — прошептала Огонёк, — Мама и папа ждут.
Мальчишка тут же открыл глаза, словно только и ждал, когда его позовут. Он уселся на полу и радостно заулыбался, потирая припухшие от слёз веки. Вместе с ним проснулся и Буч.
— Уходишь, Огонь? — тихо спросил он.
— Да, — ответила девочка. — Нужно отвести этого глупыша домой.
— Правильно, — кивнул Буч. — Я бы и сам его отправил. Только попозже. Хотел, чтобы он сначала ощутил все прелести бездомной жизни. Чтобы не возвращался на улицу.
— А я и не вернусь! — поспешил вставить своё слово Йока.
— Знаю, — улыбнулся Буч и кивнул девочке. — Ты хорошо с ним поработал, Огонь. Жаль, что уходишь.
Больше он ничего не сказал. Молча спустил лестницу. И молча придержал её, пока Огонёк с Йокой спускались с чердака вниз.
— Прощай, Буч! — сказала девочка. — Пусть все твои мечты сбудутся. А потом пусть обязательно появятся новые!
Она взяла за руку Йоку и снова потащила за собой. Только теперь из банды к родителям.
Оказалось мальчишка жил недалеко от чердака Буча. Он уверенно отыскал дорогу и нужную улицу. А потом издали ткнул пальцем в свой дом — маленький, но очень уютный. Агнесса сразу представила, как по весне здесь распускаются тюльпаны.
Возле калитки Йока замешкался.
— Я боюсь идти домой, — сказал он. — Меня, наверно, отругают.
— И правильно сделают, — сказала Огонёк. — Всыпать бы тебе ещё хорошенько.
— Ну знаешь…
Он хотел что-то добавить, но вдруг дверь дома распахнулась, и на порог прямо в ночной рубашке и тапочках выскочила молодая женщина.
— Иоганн! — закричала она.
— Мама! — воскликнул Йока и, распахнув калитку, бросился к ней.
А следом за мамой уже торопился и папа, чтобы заключить в крепкие объятия жену и сына.
Они долго стояли на улице втроём, не чувствуя ветра и холода, согревая друг друга и даже не слыша, что б доме плачет младенец. А когда Йока украдкой обернулся на улицу, странного мальчишки, который сорвал ему экзамен для вступления в банду, а потом вернул домой, уже не было.
